Дорога ночи

[Огненный Тигр]

В пятницу, 13 самое время выкладывать фик про Повелителей Ночи. Финальная часть моей Мышиной трилогии (Восьмёрка бьёт пятёрку, Апофеоз и вот Дорога ночи). Этот фик писался несколько лет, несколько раз тормозился, переделывался и менял расстановку акцентов, пересматривались взгляды на героев и их судьбы. И мне немножко не верится, что он закончен.

- Не умирай, Мита. Я не могу потерять тебя. Я в долгу перед тобой… и не хочу оставаться один. Только не умирай, маленькая ведьма.
Кто-то звал её обратно, к боли, отчаянию, страху – всему, на что так щедра была жизнь в последние дни. Смерть пугала меньше, но части её души всё же стало любопытно, кому она нужна.
Мита открыла глаза. Шаттл инквизитора Каустуса – покойного инквизитора Каустуса, черепа и инсигнии на стенах казались старыми друзьями. Иногда допросы велись на борту шаттла, и атмосфера должна была внушать почтение и ужас. Одна из инсигний сейчас представляла собой искорёженный кусок металла.
В любом случае, медотсек шаттла был очень подходящим для неё местом – учитывая, как паршиво псайкер себя чувствовала. Всё тело болело, в памяти вместо цельной картины вертелись какие-то жуткие обрывки. А ощущение чужой тревоги ещё сильнее путало мысли.
Повернув голову, она встретилась взглядом со своим… врагом? Спасителем? Союзником? Лицо Повелителя Ночи казалось абсолютно непроницаемым, но девушка слишком хорошо чувствовала – ему не всё равно. Почему-то ему важна её жизнь. Почему-то он дотащил её до укрытия, а сейчас пытается понять, что с ней происходит и насколько тяжело она ранена. Способны ли твари Хаоса на благодарность? А если да, сильно ли они отличаются от людей?
Странно, что, глядя на огромную фигуру в чёрном доспехе, Мита не чувствовала страха. Впрочем, за последние дни страха просто было слишком много.
- Где мы сейчас? - короткая фраза оборвалась кашлем – оказывается, горло она тоже успела сорвать.
- На орбите планеты. Шаттл, пристыковавшийся к станции, не виден для сенсоров большого корабля. Это называется встать на якорь, - низкий голос окончательно развеял ощущение нереальности. Космодесантник был жутким древним воином, но всё же существом из плоти и крови. Вспомнив рык настоящего демона, Мита поморщилась. Те звуки, казалось, проникали не в уши, а напрямую в нервы.
А ещё реальная информация заставила мозг думать, а не перебирать куски воспоминаний. Есть относительно безопасное убежище, а значит, можно и нужно позаботиться о себе. Думать, что было, и гадать, что будет, она станет потом. Попытка сесть… Несмотря на боль, тело повиновалось, и только сейчас, опёршись на правую руку, девушка осознала, что второй руки нет. Несколько секунд Мита тупо смотрела на закрытую повязкой рану, борясь с тошнотой. «Я знала, что так будет. Я это видела».
- Помочь?
Она чувствовала, как пристально Повелитель Ночи следит за её движениями, но вопрос всё равно застал врасплох.
- Н-нет, не надо, - и дело было совсем не в гордости или нежелании принимать помощь от него. Она хотела понять, на что сейчас вообще способна. Что не превратилась в полную беспомощную калеку. Может, этот подъём заставит рану открыться, но… Девушка встала и даже не потеряла равновесия, хотя голова кружилась. Потеря крови, всё правильно. Так и должно быть.
Несколько шагов до ближайшего отсека показались долгой дорогой, но всё-таки ей удалось их пройти, не упав. Даже когда закрывшаяся дверь отгородила её от всего мира, она удержалась на ногах и не сползла по стенке. Может, потому что лишних сил на истерику не было.
Обычный шаттл представляет собой просто транспортное средство, но инквизитор Каустус всегда выбирал для своей команды не только лучших людей, но и лучшую технику. Его шаттл был, скорее, летающим убежищем, где можно залечить раны, продержаться какое-то время, дожидаясь помощи или эвакуации. Почему-то сейчас возможность умыться и привести себя в порядок казалась едва ли не ценнее, чем запасы еды и лекарств.
С одной рукой простые действия оказались неожиданно трудными, зато холодная вода окончательно погасила сумбур в мыслях. Отчасти это было неприятно, успокоившаяся память развернула картину прошлого: кошмарный полёт через холод и темноту, убегающую от шаттла человеческую фигуру – кто-то из помощников инквизитора не рискнул спорить за транспорт с космодесантником. Не то, чтобы Миту сильно волновала судьба людей из свиты Каустуса, в конце концов, любой из них спокойно бы пожертвовал её жизнью ради собственного спасения, но всё-таки слегка радовало, что ничьих смертей в шаттле не ощущалось. А ещё вчера она стояла лицом к лицу с демоном, даже, может, ранила его, и выжила. Неплохая запись в списке свершений. Хотя потеря руки всё равно казалось слишком дорогой ценой.
«План действий на ближайшее будущее – поесть, принять обезболивающее и уснуть. Ничего не чувствовать, ни о чём не волноваться и не ощущать себя запертой в клетке с опасным зверем».
Когда она выскользнула из отсека (поймав себя на смешной попытке двигаться тихо и быть незаметной), Сахаал что-то рассматривал в иллюминаторе шаттла. Мита почувствовала, что Повелитель Ночи сильно удивлён.
- Что случилось? - любопытство быстро справилось с желанием не обращать на себя внимания.
- Они уходят. Ацербус уводит своих. Хотел бы я знать, почему…, - кажется, последнюю фразу он не произносил вслух, но его мысли сейчас были полностью открыты. Впрочем, очень нагло пользоваться таким преимуществом псайкер бы не рискнула – стоит космодесантнику почувствовать прикосновение к своему разуму, и дальнейшая её судьба может оказаться весьма короткой. И неприятной. К тому же сочетание удивления, тоски и непонимания слишком болезненно отдавалось в её собственных эмоциях.
То, что опасный враг, возможно, оставит их в покое хотя бы на время, не воспринималось ни доброй, ни зловещей вестью. Просто факт, ещё один штрих к и без того безумной ситуации. В конце концов, демон, теоретически, способен наведаться сюда и в одиночку, пройдя через варп самостоятельно, так что уход корабля ни о чём не говорит. И вообще, если сейчас пищевой концентрат кажется вкусным, значит, в нынешнем состоянии ты точно не способна размышлять здраво.
Повелитель Ночи оставался на своём наблюдательном посту, и отчасти Мита была ему за это благодарна. Она пока не очень представляла, как вести себя с ним, о чём разговаривать, и хотя бы символическое расстояние слегка упрощало жизнь. Похоже, и он испытывал нечто подобное – псайкер почувствовала мысль, что поесть можно и потом, когда ведьма уйдёт в медотсек.
Итак, ей уже отвели место, что забавно, самое удобное на всём шаттле. Надо бы поблагодарить космодесантника за такую заботливость, как минимум, тем, что не заставишь его ждать слишком долго.
Стоило подняться, и мысль, что можно обойтись без обезболивающего, мгновенно улетучилась. Мита не доверяла таким препаратам, но каждое движение мучительно отдавалось в плече, намекая – перетерпеть не сможешь. Шёпотом проклиная себя, весь мир, кхорнатского демона и много кого ещё, девушка добралась до медотсека и замерла, глядя на рассыпанные на столике инъекторы с лекарствами. «А если она уже под действием препарата?» Вряд ли Повелитель Ночи разыскивал среди медикаментов что-то для себя, скорее, пытался спасти её любыми способами.Псайкер нервно сглотнула, осознавая, что терпеть всё-таки придётся – двойная доза может и убить. «Или он из осторожности ввёл совсем небольшое количество препарата – просто отвести болевой шок. Поэтому мне так паршиво, но я ещё могу действовать, а не корчусь и вою от боли».
Приближение Сахаала она, скорее, почувствовала, чем услышала – поразительно, как бесшумно мог двигаться космодесантник, несмотря на доспехи. Точно чёрная тень, замершая в дверях медотсека.
- Ты приводил меня в сознание чем-то из этого? - Мита указала на разбросанные лекарства. Панический голосок в глубине души взвыл, что к воину Астартес надо обращаться вежливее, но ему самому, кажется, были безразличны такие условности.
- Не рискнул, - вместе с короткой фразой пришла волна чувств и образов: ощущение собственного бессилия рядом с умирающим человеком, ярость, страх, - Псайкеры – особенные твари.Я не знал, что тебе можно, что нет.
- Спасибо. Если что… сейчас я в порядке. Более-менее.
Точно не слыша её слов, он молча развернулся и отошёл. На мгновение Мита забыла обо всём, высматривая среди лекарств нужное. Инъекция мягко отогнала боль, жизнь стала несколько терпимей. «А теперь спать. И может, когда я проснусь, я буду меньше удивляться, что это существо могло тревожиться из-за меня».
Сон был странным и беспокойным. Из глубин варпа вынырнула огромная змея, её черно-синяя чешуя поблёскивала в сиянии звёзд. Медленно, осторожно она приблизилась к шаттлу, пробуя воздух раздвоенным языком. Ближе, ещё ближе, по сравнению с ней шаттл уже казался игрушечным. А потом морда рептилии совсем по-человечески улыбнулась.
«Вот за это я ненавижу обезболивающие!» Мита уселась на койке, понимая, что заснуть снова вряд ли получится. С медикаментами всегда так – грань между сном и трансом размывается, и сейчас нельзя сказать, было ли это видением или просто игрой подсознания. Если всё-таки обычный сон, то искать в нём особый смысл глупо. Если же нет… монстр из видения был до неприятного реален. Символ чего-то очень опасного, хотя она не видела в нём угрозы.
Для твари Хаоса змея была слишком… неискажённой. Эльдары? Знак Космического змея носили воины Сейм-Ханна, одного из искусственных миров, но в приснившемся существе не чувствовалось ни яркости, ни ярости. Чем бы оно ни было, оно пришло не за добычей и не ради смертей.
«Хватит! Ты загоняешь себя в перебор вероятностей, хотя даже не уверена, что это имеет смысл разгадывать. Ты спала, а не пыталась предсказать будущее». И всё же видение давило на виски, требуя обратить на себя внимание. Ну уж нет, обойдёшься! Сейчас надо в полной мере вернуться в реальный мир – встать, пройтись. Обезболивающее пока действует, так что это не будет непосильным мучением.
Приоткрыв дверь медотсека, девушка замерла, глядя на космодесантника. Он был без брони, чёрная ткань поддоспешника подчёркивала жуткую бледность кожи. Даже без доспехов астартес выглядел огромным, впрочем, койка, выдерживавшая огрина, выдерживала и его. Сахаал сидел, откинувшись на стену, и вроде бы спал, но доверять такой демонстрации уязвимости не стоило – Мита чувствовала, что он уже проснулся и следит за ней. И если сейчас тихо вернуться в медотсек, то это вызовет ещё больше подозрений.
Наконец, Повелителю Ночи надоело притворяться спящим.
- Что ищешь, маленькая ведьма?
- Думаю, к чему снятся летящие по космосу змеи, - почему бы не сказать правду.
Эмоциональный фон Сахаала мгновенно изменился, вместо насмешки и беспокойства проявилась надежда. Уже совсем по-другому, без тени язвительности, он спросил:
- Змей из сна был один?
- Да. Чёрно-синяя тварь, приблизившаяся к шаттлу. Не похожа ни на порождение Хаоса, ни на ксеноса, просто… существо. И оно дружелюбно улыбалось, - когда видение было рассказано, пусть и в настолько упрощённом варианте, Мите стало легче. И, кажется, для её спутника этот сон имел значение. Но больше он ничего не спрашивал, и псайкер понимала, что на её расспросы ответа не будет.
Вообще, этот разговор уже пошёл… странно. Она ждала, что если Повелитель Ночи не желает ничего объяснять, то сейчас он скажет что-то насмешливое или просто прикажет ей убираться в медотсек. Это было бы слегка обидно, но привычно. Нормально. А вы смотрите друг на друга, и нечто в его взгляде заставляет тебя подходить ближе. Потому что рядом с решимостью, злостью, надеждой в клубке чувств его души есть и тревога за тебя. И ему приятно видеть, что ты на ногах и помирать не собираешься. И, может, поэтому он, при всей своей настороженности, не хочет отослать тебя на место.
«Это всё одиночество, боль и одиночество. Нам настолько плохо, что в качестве собеседника и вообще живой души рядом годится кто угодно». Мита прекрасно понимала, что глупо искать сочувствия у древней твари, почти что боевой машины. Но иногда нужна хотя бы иллюзия поддержки. Хоть на секунду поверить, что тебя не бросят, как ненужную вещь.

@темы: вархаммер 40000, фанфики мои

Comments

[Огненный Тигр]

Когда девушка осторожно села рядом с ним, Зо Сахаал даже не шелохнулся, приказав себе замереть. Ведьма осмелела и обнаглела, но сейчас она имела на это право. Псайкер принесла ему очень добрую весть. Быть может, сейчас девчонка пытается что-то прочесть в его разуме, выяснить, что именно сулило её видение… но чем спокойнее ты сам, тем сложнее колдуну. Да и это знание ничему не может повредить. А ещё её присутствие не так раздражает, как должно бы.
Он молча выжидал, прикидывая, как быстро Мита испугается своей наглости, пока не услышал, что её дыхание изменилось. Юная ведьма спала, прижавшись к нему, и понимание этого было острым, как боль от ран. Она настолько ему доверяет? Маленькое, хрупкое создание, которое так легко уничтожить… Паранойя шипела, что существо, однажды чуть не убившее тебя, способное проникать в твои мысли, опаснее, чем демон, но… «Я в долгу перед ней. И не забуду об этом».
Теперь, когда псайкер уснула, мысли вновь вернулись к её видению. Чёрно-синий змей, как минимум, объяснял бегство Ацербуса. Даже демон много раз подумает, прежде чем связываться с Мастером Флота в космическом бою. Тем более, что неизвестно, какова расстановка сил. Криг много говорил о том, что он – истинный наследник, но по факту число его воинов явно мало для Легиона. Две-три роты – да, и грозный силуэт Ваститас Виктрис, значит, баржа примарха в его руках, но это ещё не всё. И если грядущее проявление Силвади настолько всполошило ацербусовцев, значит, Повелители Ночи расколоты на группировки. На банды. Это неприятно, но логично.
Сахаал прикусил губу, прокручивая в памяти разговор с Кригом. В горячке боя рассказанная история казалась почти истинной, но в ней не хватало одного вопроса. Зачем? Зачем примарху идти на настолько рискованный план с вмешательством абсолютно непредсказуемых тварей? Попади Корона Нокс им в руки… Ярость полыхнула в крови, стоило огромных усилий неподвижно сидеть на месте, но ему не хотелось разбудить и испугать наглую маленькую ведьму. На полочке для реликвий (откуда Сахаал небрежно сбросил все побрякушки, нужные слугам Трупа-на-Троне) поблёскивала Корона Нокс, точно успокаивая – этого не случилось. Эльдары бежали и вряд ли вернутся. У тебя есть время для передышки, вот и думай, пока оно есть.
Зачем примарху было избирать фальшивым наследником неугодного ему капитана, чтобы потом избавиться от него? В тот миг он мог назвать своим преемником кого угодно. Того же Ацербуса, он всё-таки самый молодой из капитанов, да, это прихоть Севатара, но нельзя сказать, что Принц Воронья совсем ошибся. И Дикарь был бы не самой фантастической кандидатурой, которую бы молча приняли. Примарх мог назвать рядового десантника. Мог назвать смертного. И этому избраннику повиновались бы.
Нет, эльдарская атака и ловушка, в которую попалась Крадущаяся тьма, не были запланированы. Примарх видел своим наследником Зо Сахаала, но тот подвёл его. Десять тысяч лет потеряно. Правда была куда горше, чем придуманная Дикарём история. Хотя нет, не Дикарём. Это творчество явно не самого Ацербуса, вряд ли поклонник прямого удара и чистой силы смог бы вообразить план такого уровня. Может, конечно, за прошедшее время он сильно поумнел, хотя не похоже. А ещё вряд ли Криг Ацербус, так же, как и все, слышавший предсмертные слова примарха, стал бы искажать их. Дикарь никогда не был лжецом. Кто-то другой, более умный и хитрый, более циничный и плюнувший на священную память, рассказал Кригу историю о том, что на самом деле Конрад Кёрз желал видеть своим избранником его. Кто-то, кому Ацербус поверил. И сейчас Зо Сахаал очень хотел знать, кто это.

[Огненный Тигр]

Раздавшийся сигнал заставил Миту встрепенуться. В другой момент она бы, наверно, испугалась, осознав, к кому нежно прижимается, но сейчас было не до того. Их искали. Их нашли. И, судя по всему, не враги.
- Я свяжусь с ними, - быстро сказала псайкер, взглянув на ощетинившегося космодесантника. Она чувствовала, что Сахаал нервничает, его эмоции обжигали, но всё же… он доверился ей.
По ту сторону связи оказались именно те, на кого Мита и рассчитывала. Мелкий кораблик с достаточно отчаянной командой, чтобы прилететь на Эквиксус для разведки, в поисках выживших или ради мародёрства. Сейчас ей были абсолютно безразличны их мотивы.
- Вы доставите наш шаттл к ближайшей живой планете?
- Два дня пути, - машинально ответила капитан кораблика, - А кто вы вообще…
- Мне показать инсигнию или леди доверяют друг другу? – осведомилась Мита.
Капитан среагировала незамедлительно:
- Мы готовы принять шаттл.
Псайкер покосилась на своего… напарника. Она пилотировать почти не умела, а уж с одной рукой – без шансов. А если астартес сумел вывести шаттл на орбиту, то и загнать его в корабль сможет.
Сахаал смотрел на неё так, точно собирался оторвать обнаглевшей ведьме голову, но подошёл к пилотскому креслу.
- Во что ты нас втравила?
- В возможность зализать раны в более уютной атмосфере, - Мита уже и не пыталась держаться подобострастно, - Это шаттл, он всё-таки не станция, чтобы долго болтаться на орбите. Возвращаться на Эквиксус… может, ты там и выживешь, а я – нет. Мёртвый ледяной мир немногим лучше вакуума. А код Инквизиции обеспечит нам возможность сесть в захолустном космопорте и ждать… чего-нибудь.
- А если они заглянут сюда, просканируют? – фыркнул астартес.
- Во-первых, не посмеют, - Мита уселась – от движения шаттла начинала кружиться голова, - Во-вторых, и что они увидят? Инквизитора – мой ранг им неизвестен, и астартес из Чёрного Караула. Они не поймут твою геральдику, они увидят только космодесантника и будут рассказывать детям и внукам о великой встрече.
- Ты хочешь сказать, - медленно начал Сахаал, - что астартес служат Инквизиции?
- Не совсем так. Вообще Адептус Астартес отдельно, Инквизиция отдельно, но многие ордена посылают своих воинов в помощь Инквизиторам.
В дальнейшей тираде Мита не поняла ничего, кроме прозвучавшего несколько раз имени примарха Дорна и общего смысла. Зо Сахаал был очень, очень недоволен таким ходом вещей и, кажется, считал это оскорблением для космодесантников. Псайкер прикинула, хочет ли она задать вопрос, причём тут Рогал Дорн – он как-то связан с нынешним порядком или Повелитель Ночи просто поминает его в качестве ругани, но любопытство с разгромным счётом уступило желанию жить.
Только сейчас она почувствовала запах крови. Нет, повязка на левом плече держалась крепко и оттуда пахло только лекарственной пропиткой. А вот правая рука, щека, волосы были в бурых пятнах.
- Ты ранен? – тихо спросила девушка. Это астартес, они сильны и живучи, но сейчас ей было до безумия страшно за своего спутника. Если он умрёт, у неё в целом свете не останется никого.
Сахаал ответил, только когда шаттл надёжно встал на отведённое ему место.
- Эльдарский сюрикен в плече. Я его выдрал, но рана не затягивается. Не опасно.
Псайкер глубоко вздохнула, борясь с подступающей истерикой. Да, ты можешь вообразить тысячу вариантов, почему это очень опасно, вспомнить самые жуткие яды, но толку? Медикус из тебя никакой, как лечить астартес, ты не знаешь, поэтому доверься напарнику. В конце концов, перевязать тебя он сумел, так что, наверно, и в своих ранах разбирается.
Обещанные два дня пути прошли в лихорадочном мареве. В постоянном выборе между болью и дурманом обезболивающего, унизительной слабости и полном непонимании, что будет дальше. Как долго Сахаал будет терпеть рядом не очень-то полезную ему псайкера?
Впрочем, пока что космодесантник был идеальным напарником. С ним можно было поговорить (после сна в обнимку проблемы с дистанцией несколько сгладились), он даже соизволил рассказать кое-что о своих планах.
- Ацербус бы не ушёл от Короны Нокс сам, верно? – усмехался Повелитель Ночи, и Мита поражалась его языку – очень правильному высокому готику, словно говорил не живой человек, а книжный персонаж, - Значит, его кто-то спугнул. Кто-то более сильный и опасный, как минимум, в космическом бою. В поединке на клинках Дикарь способен победить почти любого, но ему просто не дадут дойти до поединка.
- Змей из моего видения? – не удержалась псайкер, - А он нам друг или как?
Да, рептилия во сне не выглядела агрессивной, но нежная улыбка могла относиться к Короне Нокс, а не к лишним тварюшкам возле драгоценной реликвии.
Сахаал молчал долго. Когда девушка уже решила, что разговор закончен, астартес всё же произнёс:
- Надеюсь.

[Огненный Тигр]

Про себя Повелитель Ночи решил, что больше откровенничаний не будет. Он опасался, что их шаттл прослушивают, а кроме того, не хотел раз за разом осознавать, насколько подвёл примарха. И насколько хрупка надежда на братьев.
Морской змей в видении мог означать корабль, а не капитана с тем же прозвищем. А ещё за десять тысяч лет многое меняется. И многие. Возможно, за Короной Нокс явится ещё одна банда, такая же пародия на Легион, только на два сразу, Восьмой и Третий. Или Восьмой и Пятнадцатый, смотря куда занесло очень увлекающегося командира.
Мысли жгли как кислота. Кто выжил из тех, кого ты помнишь? Кому ты нужен, осколок прошлого? Мёртвому примарху?
Каждая медитация становилась пыткой. И раз за разом он отвечал: я нужен живым воинам. Своим братьям. Быть частью банды – совсем не то, что быть частью Легиона. Я должен собрать Легион заново.
Сахаал понимал, что этот внутренний диалог может свести его с ума, и отвлекался на что мог. Ни о какой разминке даже речь не шла, стоило резко повернуться или привычно пожать плечами, как левую руку пронзала острая боль. Иногда ему казалось, что ведьме повезло. Лучше чтобы руки не было вообще, чем неподвижная, бесполезная конечность, которая ещё и болит. Он начищал доспех, помогал Мите с перевязкой, читал отыскавшиеся в шаттле книги.
Когда корабль завис у некоего мира-колонии Байх’Рус и нужно было выводить и приземлять шаттл, Повелитель Ночи искренне обрадовался. Это было ещё одно дело, отгоняющее призраки прошлого.
- Рождённый плавать летать не может, - тихо хмыкнул он, касаясь пульта, - а вот рождённый летать слегка умеет вести хотя бы шаттл.
Ведьма посмотрела на него, точно на сумасшедшего, но объяснять ей старую дружескую шутку Мастер Когтя был не в настроении. А стоило шаттлу отделиться от корабля, и оборона планеты запросила код опознания.
- Ваш выход, леди-инквизитор, - оскалился Сахаал. Мита тряхнула головой и подошла ближе, чтобы продиктовать код. Сейчас она уже, похоже, вообще его не боялась и вела себя с такой уверенностью, словно родилась на Просперо. И варп, ему это почти нравилось. Девчонка могла быть двадцать раз псайкером и цепной собачкой слуг Трупа-на-Троне, но она боец и очень неглупа.
Заметив, как резко напряглась и посерьёзнела ведьма, он и сам изготовился к бою.
- Коды не те?
- Нет. Код принят. Они пытаются проверять нас псайканой, - чуть замедленно ответила Мита, Ерунда, астропат нас разве что пересчитает…
Внимание чужих псайкеров Сахаал не почувствовал. А вот ту ледяную, пахнущую кровью «волну», которой хлестнуло в ответ от Короны Нокс – вполне. Как будто на миг отец посмотрел ему в глаза.
Ведьма скорчилась на полу, но она была жива.
- Мита?
- Я в порядке, - девушка глубоко вздохнула и поднялась на ноги, цепляясь за пилотское кресло, - Кажется, тем астропатам конец.
- Корона Нокс – отражение моего отца, - выдохнул Сахаал, уводя шаттл вниз, - Он очень не любил, когда за ним шпионили.
Мита задумчиво посмотрела на Корону:
- Тогда странно, что он не выжег мозги мне – с моим-то любопытством.
- Видимо, ты ему понравилась.
Ведьма тихо хихикнула, но Повелитель Ночи не шутил. Благосклонность примарха порой была такой же непредсказуемой, как его гнев. Вернее, нет, Сахаал достаточно чётко представлял, что может взбесить отца. А вот предугадать, кто окажется среди особо близких примарху, не получалось. Он сам никогда не был любимцем, скорее уж, надёжной машиной, которая не откажет. Другое дело – Шенг и Севатар, их примарх действительно любил. Зо невольно подумал, что будь живы эти двое, отец бы никогда не выбрал смерть. Он не испытывал к ним ревности и не считал себя хуже их, просто принимал отцовские симпатии как должное. Но варп, будь они тогда живы…
Шаттл сел, а Сахаал так и замер у пилотского пульта, глядя в никуда. Прошлое снова было здесь, снова хотелось закрыть глаза и соскользнуть в те блаженные времена, когда отец был жив, когда ты был одним из офицеров Легиона.
- Всё в порядке?
Прозвучавший рядом голос чуть не заставил его сорваться. Дурацкий вопрос псайкерши вернул его в настоящее. Где он бродяга, не справившийся с заданием, где, возможно, не осталось никого из тех, кто были ему дороги.
- В порядке, - хрипло ответил Сахаал, возвращаясь на свою койку. А потом усмехнулся, - Пришло время историй. Сейчас нас не подслушают. А тебе же любопытно, причём тут рожденные летать и почему варп и море – это одно и то же.
Может, если дать ведьме больше информации, видения станут точнее. Жалкое оправдание, и он сам это понимал. Ему просто хотелось говорить о тех временах, где осталось его сердце.
- Если ты знаешь, мореходы древней Терры, уходя от суши, ориентировались по небу – по Солнцу, по звёздам. На Нострамо не было ни того, ни другого, но люди всё равно выходили в море, порой уходя, как это называлось, за границу маяков, туда, куда не добивал свет. Они вели корабли чутьём, как навигаторы по варпу. В нашем Легионе большая часть терминологии, касавшейся кораблей, была именно нострамской, привнесённой. Потому что лучшие наши флотские командиры были из нострамцев. Морских нострамцев.
Мита, до этого слушавшая молча, спросила:
- Ты говоришь так, как будто нострамцы – не твой народ.
- Так и есть, - кивнул Сахаал, - Я терранец, из тех, кто был в Легионе ещё до того, как нашли примарха.
Девушка замерла, удивлённо глядя на него. Зо чуть не выругался – ну всё, разговор окончен, сейчас она будет ползать вокруг уроженца священного мира, колыбели человечества, как тогда Чианни, услышав историю о примархе. Но ведьма оказались покрепче. И образованней.
- Из-за этого Ацербус так тебя ненавидит? Он-то типичный нострамец.
- Почему ты так решила?
- В информации о предательских Легионах было сказано: Нострамо Квинтус, мир жестокости и варварства.
- Первое да, второе чушь. Дикарских племён, откуда и вылез Мастер Секиры, было мало, они жили на отшибе, презираемые всеми. Нострамо была планетой ульев и банд, с точки зрения тактики боя я ближе к ним, чем Криг. Нормальный нострамец всегда старается полностью деморализовать противника, прежде чем ударить, и будет отходить, если план провалился. Ацербус, пожалуй, один из немногих среди нас, кто умеет биться лоб в лоб, как Пожиратели Миров. Так что он как раз легионная редкость. Были ещё два общества, которые резко отличались от средней нормы по планете, и их представителей в Легионе было намного больше.
- Моряки и…?
- И Механикум. Анклавы тех, кто добывал адамантий, делал технику и оружие. Они не жили по воровским законам, но и не пытались хоть как-то влиять на то, что происходило за их территорией. Когда примарх навёл порядок, они приняли это как должное. Когда без него всё вернулось на круги своя, заводы работали точно так же. И точно так же выходили в море корабли, чьи экипажи смотрели на сухопутных, как на подлых и трусливых крыс. А ульи презирали, хоть и опасались, что железяк, что колдунов. Всеобщее презрение, Мита. Если бы нострамцы больше любили свой мир, а не ненавидели друг друга, может, планета бы прожила подольше.
- Это правда? Легион сам уничтожил родной мир?
- Да. Приказ примарха. И больше про это не спрашивай, - на Нострамо терранцу было плевать, но на этом приказе он едва не потерял близкого друга. И вспоминать такое сейчас… проще сразу в висок из болтера, с точки зрения сохранения здравого рассудка выйдет примерно одинаково.

[Огненный Тигр]

Той безумной тоски по другу, которую ощутила Мита, хватило, чтобы псайкер спешно эвакуировалась в медотсек. Твари Хаоса оказались людьми, и это абсолютно не радовало. Если забыть про то, что речь шла об астартес, легко было представить себе обычное подразделение, где есть умники, есть простые парни, есть шестерёночки, которые всегда в стороне… А ещё эти люди уничтожили родной мир, превратили Эквиксус в кладбище и, если друзья Сахаала всё-таки летят сюда, такая же участь ждёт и эту колонию.
Стоило задуматься об этом, и её охватывало желание уничтожить шаттл ко всему варпу. Если взбесить дух машины до взрыва, космодесантник тоже погибнет. Стереть в пыль и его, и Корону Нокс, и пусть всё живёт своей жизнью без мрачных выходцев из прошлого.
«И это никак не поможет против явившегося сюда флота Повелителей Ночи. К тому же, не льсти себе, ты не техножрица. Если ты и сумеешь убить Сахаала, то только псайканой. Сейчас он не защищён тварями варпа, он доверяет тебе. Ударь как тогда, и ты уничтожишь его разум».
Мита зажмурилась. Легко сказать – убей того, кто спас тебя, заботился о тебе. Останься одна и сдохни никому не нужной калекой.
«А ещё он – единственная твоя гарантия, что можно будет остановить резню. Если прилетевшие признают его первым капитаном, то его приказ будет иметь значение. А если не признают, то, скорее всего, тебе будет не до судьбы этой планеты, потому что трупам на всё плевать».
Новый укол обезболивающего – Мита пыталась обойтись без него, но от дикой боли в отсутствующей руке (не растереть, не сделать холодный компресс, ничего) она просто не могла заснуть. А спать нужно, иначе свои и чужие тревоги, тоска, ярость попросту разорвут твой разум. Спать, какие бы мучительные сны не приходили.
Она снова шла по туннелям Эквиксуса – ещё не беглянка-мятежница, а честный псайкер Инквизиции из свиты лорда Каустуса. Снова смотрела на истёрзанное и распятое тело миссионера. С ужасом осознавая, что перед ней совсем другая женщина. Инквизитор Петра Лево.
- Вы… вы же погибли не здесь, - пробормотала Мита. Она отдавала себе отчёт, что это сон, и одурманенный лекарством разум может создать и не такое, но тихо вскрикнула, когда мёртвые губы криво усмехнулись.
- А что, твой новый приятель отнёсся бы ко мне иначе? Меня бы ждала ровно такая же судьба, - глаза у инквизитора были вырезаны, как и у той миссионера, но чёрные провалы словно бы вглядывались в лицо девушки, - Вспомни, скольких он убил – лично или своим приказом. И всё же ты ему служишь. Где твоя верность, Мита Эшин?
- Её растратили, - псайкер мрачно скрестила на груди руки. Хотя бы во сне она не была калекой, - Шесть лет я сражалась за вас, но всё, что я сделала, ничего не значило. Стоило вам умереть, и я оказалась бесправной вещью. Которую отдали одержимому, и никто не слушал меня, когда я говорила, что происходит. Потому что я была всего лишь ведьма, по сути, полезный мутант.
- Мы все вещи, Мита, - голос у Петры Лево был прежний, звучный и спокойный, - Все мы вещи в руках Его. Псайкер есть мерзость перед Императором, но тебе был дан шанс послужить на благое дело. И что ты сделала?
- Выжила и не дала ксеносам забрать ценный артефакт, - огрызнулась Мита, - Ещё подпалила одного демона из мелтагана… Но вам же не это важно, верно? Я должна пожертвовать собой, уничтожив Сахаала. И ничего не получить после смерти, потому что мерзости небесные чертоги не положены. Меня вышвырнут, как сломанный инструмент.
- Теперь ты говоришь словами хаосита. И повторяешь его мнение об Императоре. Может, скоро ты признаешь Конрада Кёрза величайшим из примархов?
- Там посмотрим, - Мита осознавала, что её ведёт не столько правота, сколько обида и горечь, но отступать не собиралась.
К её изумлению, мёртвая инквизитор не разгневалась, а понимающе улыбнулась.
- Вот мы и дошли до сути. Ты, моя драгоценная девочка, всегда была равнодушна к истине, судьбе человечества, воле Императора. Возможно, это не столько твоя вина, сколько твоя суть, как псайкера – быть жадной и себялюбивой. Пока ты жила на Сафаур-Инкис в роскоши, ты не возмущалась своим положением. Ведь ты была ценной вещью. Любимой. Балуемой.
- Я попала туда в двенадцать лет, - холодно ответила Мита, - Удивительно, почему это я воспринимала всё окружающее как должное? И в любом случае, не я выбирала себе условия. Инквизиция считала меня достаточно ценным провидцем, чтобы приставлять ко мне слуг и всячески облегчать транс, учить и тренировать. А за те шесть лет, которые я пробыла у вас, вы могли убедиться, что я готова спать на холодном камне, рисковать собой и не плакать об удобствах, оставшихся на Сафаур-Инкис.
- Разумеется, разумеется, - подхватила Петра Лево, - Служа мне, ты получала нечто большее, чем любая роскошь. Славу. Честолюбие – вот червь, пожирающий твоё сердце, Мита Эшин. Всё, что ты делала, все подвиги, которые ты совершала, были не ради людей и не ради Императора. Только ради того, чтобы тебя хвалили. Тобой восхищались.
- То есть я должна была рисковать собой, а потом уходить в тень, да? Хорошая вещь ничего не требует, она радуется самому служению. Вот только… большинство людей, ради которых мы дрались с ксеносами, меня ненавидит. В глазах Императора я мерзость. С какого перепугу я должна думать о них? – девушка резко развернулась. Туннели Эквиксуса выглядели куда привлекательнее, чем этот разговор.
- И куда ты собираешься? – поинтересовалась инквизитор.
- К нему, естественно, - откликнулась псайкер, не оглядываясь, - К Зо Сахаалу. Я же жадная и честолюбивая тварь, вот и посмотрю, что мне могут дать Повелители Ночи. Конечно, есть шанс, что я тоже закончу изуродованным трупом на стене, но, может, и нет. Войду в летописи Легиона как личный провидец первого капитана, буду сидеть рядом с ним в дорогих одеждах и украшениях.
- Хотя бы теперь я вижу твоё истинное лицо, - ненависти в голосе Петры Лево было столько, что Мита чуть не упала, - Что ж, ты отреклась от Императора, но помни, ни одно предательство не остаётся безнаказанным. И кара последует очень, очень скоро.
- Почему в обезболивающие не добавляют что-нибудь, к варпу отключающее сны? – вслух спросила девушка, глядя в потолок медотсека. Звуки собственного голоса позволяли быстрее вернуться в реальный мир. И осознать, что вот этот бред – точно не пророчество. Просто отражение твоих собственных страхов и метаний.
Она заставила себя подняться. Боишься снов – займись делом. Приведи себя в порядок, поешь, спроси… напарника, не нужно ли ему что-нибудь. Мита не верила, что Сахаал позволит ей в чём-то помочь, но мало ли. Рука у него почти не действует, а рана время от времени начинает кровить. Конечно, с космодесантника станется прижечь разрез или просто не обращать внимания…
Пока что они вежливо не замечали друг друга, насколько это было возможно в маленьком шаттле. Очередной круг танца, как посмеивалась Мита, мы немного открываемся, а потом отшатываемся. Но скоро моё любопытство и его тоска снова притянут нас друг к другу.
Когда засигналила система связи, псайкер пошатнулась и чуть не упала. Кара придёт скорее, чем ты думаешь, это всё же было предсказание, а не кошмар. Если космопорт передаёт сообщение так, что добивает даже до шаттла в глуши…
- Ответь, - рыкнул Сахаал, поддержав её. Девушка в очередной раз поразилась, как быстро он движется, удивление пробилось даже через отчаяние, - Отвечай, ты говорила с ними!
- Это не те, - Мита отпустила руку астартес и пошла к пилотскому креслу, - Это мои бывшие хозяева. Только Инквизиция может заставить космопорт использовать все мощности передатчиков.
Ей хотелось завыть от бессилия и несправедливости. Ещё бы несколько дней, залечить плечо, и она, пусть искалеченная, не была бы настолько лёгкой добычей. А сейчас из-за обезболивающих даже псайкана может подвести.
- Отвечай, - прошипел Повелитель Ночи, - Кто бы они ни были, я с тобой. Надо – бросим шаттл и будем скрываться так. Но я хочу прослушать это сообщение. Если придётся отвечать, пусть думают, что ты здесь одна или со своим огрином.
- Он мёртв, - мрачно сказала Мита. И с каким-то ледяным спокойствием нажала кнопку активации. Что ж, послушаем, какую опасную мразь и тварь вы ищете. Возможно, ответим. А потом вы нас отыщете, и за Винта я хоть кого-то из вас утащу с собой. Не надо отнимать у жадной и эгоистичной ведьмы тех, кто ей дорог.
Но запись была не о розыске преступницы.
- Все корабли возвращаются в порт. Рано или поздно, так или иначе. Я жду тебя у границы света маяков, за цепной акулой. Или скажи, где ты, и мы найдём тебя.
Псайкер с изумлением осознала, что грозный космодесантник улыбается. Не скалится, не высокомерно усмехается, а улыбается, глядя куда-то в потолок шаттла.
- Сами взлетим, не беспокойся. Сядь на место, маленькая ведьма, с аккуратностью пилотажа у меня не так хорошо.
- И что это было? – поинтересовалась Мита, устраиваясь возле иллюминатора, - Координаты?
- Именно. Силвади подвёл свой корабль к границе планетарной орбиты, пообщался с тем клипером охраны, уговорил их передать сообщение, а теперь ждёт. Похоже, он по-прежнему не любит лишней резни.
Спрашивать, уверен ли Сахаал, что это не ловушка, смысла не было. Псайкер чувствовала его радость. Он узнал голос друга.
Только ей от этого было ниварпа не легче. Она смотрела, как меняется картина в иллюминаторе и думала, что ей бы стоило остаться на планете, только поздно.
Да, там, на границе орбиты, возможно, ждут друзья. Его. А вот маленькая ведьма станет бесполезной и тогда с неё снимут шкуру. В знак особой благодарности и потому, что она всё-таки опасная тварь, сначала перережут горло, а уже потом устроят всё остальное. То, что ждёт там, это его мир. Не твой. У тебя больше нет места.
Но пока что они ещё были напарниками, и мысль нанести удар сейчас мелькнула и исчезла. В варп всё это. Может, Мита и алчная честолюбивая сука, но она не предавала тех, кто был её соратниками. А не господами.
В плече словно проворачивали раскалённую спицу, боль отдавалась в еле заживающих сломанных рёбрах. Девушка прижалась лбом к холодной стенке и закрыла глаза.

[Огненный Тигр]

Оглянувшись на притихшую ведьму, Сахаал выругался. Не может же она умереть сейчас, когда спасение совсем рядом.
- Мита, очнись! Что с тобой?
- Пытаюсь понять, откуда у твоего приятеля коды Инквизиции, - фыркнула девчонка, но, кажется, хоть немного пришла в себя.
- Долетим – спросишь. Он всегда обожал псайкеров и прочую нечисть.
- Что, хоть где-то нас любят? – взгляд ведьмы обжигал спину, но общаться можно и не поворачиваясь, - Кажется, я правильно выбрала сторону.
- Правильно выбрала корабль, - поправил Сахаал, - Виридиум и сам считал, что относится к вашей породе, даже на Просперо учился, правда, недолго. Вернулся с характеристикой «Дара не обнаружено, просто трепло».
Сейчас, когда друг был так близко, делиться старыми байками было проще. Скоро вы увидитесь. Варп, если такой идиот, как Криг Ацербус, смог прожить десять тысяч лет, то с умным и осторожным Морским змеем точно всё в порядке.
- Ты чего-то опасаешься, - внезапно выдохнула Мита.
- Уберись из моих мыслей, иначе я оторву тебе вторую руку, - зарычал Повелитель Ночи. Проклятая псайкерша коснулась больного места. Даже если Силвади жив, если это не какая-то хитрость, не просто голос с нострамским морским акцентом, в котором ты радостно услышал того, кого хочешь слышать, ты не знаешь, какой он теперь. Возможно, для полного счастья ему не хватает только Короны Нокс. Морской змей всегда любил украшения.
- Пока ты ведёшь шаттл, я в безопасности, - безмятежно промурлыкала девчонка, - А потом… потом ты так или иначе сможешь оторвать мне что угодно. Драться с тобой у меня вряд ли получится.
- И это говорит ведьма, не побоявшаяся демона, - он невольно рассмеялся. Что бы там ни было, они живы. И сейчас всё выяснится. По крайней мере, закончится неизвестность.
Дневная синева сменилась темнотой космоса. Клипера – цепной акулы – не было заметно. Видимо, предпочёл исчезнуть подальше от подошедшего крупного корабля. «Змей из чёрного моря» внушал почтение.
- Он же огромный, - совсем по-детски восхитилась псайкер.
- Второй флагман Легиона. Связанный со своим капитаном кровью и прозвищем, - Сахаал с нежностью смотрел на приближающуюся громаду. Что бы его там не ждало, это его судьба и его прошлое.
«И если Корона Нокс достанется другому, то хотя бы не Ацербусу».
Когда он отошёл от пилотского пульта, Мита встрепенулась, видимо, решив, что ей действительно сейчас будут что-нибудь отрывать.
- Сиди смирно, девочка. Этот курс может выдержать и автопилот, и мне как раз хватит времени, чтобы надеть броню.
На лице ведьмы читалось скептическое «Ну и с кем ты сейчас способен драться?», но вслух она спросила:
- Помочь с доспехом?
- Не надо. Его можно надеть в одиночку.
Правда, с бездействующей рукой это превратилось в ту ещё задачу, но раптор, неспособный позаботиться о себе, это дохлый раптор. А ты служишь Легиону с первых его шагов и битв и тебе приходилось надевать броню в таких условиях, какие Военный теоретик в трактатах не читал. Под весёлые воспоминания о товарищах становилось легче.
Последняя деталь доспеха прилажена. На мгновение Сахаал позволил себе привалиться к стенке шаттла, переводя дыхание. Перчатки он пока что примагнитил к бедру – в них неудобно вести технику, рассчитанную на смертного пилота. И не было шлема, потерянного в схватке с эльдарами. Это несколько… раздражало.
«Ты сделал свой выбор. Если твои братья не признают тебя, они разорвут тебя в шлеме или без него». Да, погибнуть от рук бойцов Когтей Хищника (варпа с два хоть кто-то посмеет переименовать его роту) – это была бы особая ирония.
На миг ему остро захотелось вернуться на планету. Пусть ищут и ловят. В глазах девушки мелькнула надежда, и это заставило Сахаала вернуться к пульту.
- Мы бы могли скрыться и просто жить, - сказал он, не зная, говорит ли это для Миты или для самого себя, - Корона Нокс манит моих братьев, но ни Ацербус, ни Силвади не смогут определить, где она. Только двое могли бы, и один из них точно мёртв.
- Величайшие ваши псайкеры? Жарост и…? – спросила ведьма.
- Нет, Корона Нокс – порождение Нострамо, а Фел был таким же терранцем, как и я. Только дети этой планеты могут заставить её откликнуться. Шенг, адъютант примарха, мёртв. Он был ближе всего к моему повелителю и он, тогда ещё совсем мальчишка, принёс ему один из камней, украсивших Корону. Примарх уничтожил тех, кто убили родителей Шенга, и мальчик отдал мстителю сокровище семьи. А второй – Квиссакс Кергай. Считается, что Ночной Охотник сам сделал Корону Нокс, но он никогда об этом не говорил, и ходили слухи, что мастером был как раз Квиссакс, юноша из технарей. Расспрашивать Магистра Арсеналов напрямую тоже никто не рисковал, у него был тяжёлый характер.
- Тяжелее, чем у тебя? – хихикнула девчонка.
- Добавь к моему характеру самоуверенность техножреца и аугментику, которой хватило бы на половину дредноута. Так вот, маленькая ведьма, пока к погоне не присоединился Кергай, мы могли бы прятаться, возможно, запутать следы и раствориться в огромном мире. Только я не умею просто жить. Да и ты не умеешь, иначе бы не преследовала меня на Эквиксусе. И поэтому мы летим в пасть змею.
На фоне флагманского корабля остальные терялись, но всё же Сахаал отмечал знакомые силуэты. Вот «Клинок Нострамо», парный с «Крадущейся тьмой», во многих операциях два корабля действовали вместе. «Тёмная справедливость», а рядом с ней «Счастливый», мелкое судно, в полной мере оправдывающее своё имя – несколько раз оно выходило из таких передряг, где по всей логике должно было погибнуть. А вот незнакомый корабль, любопытно, союзники или просто захвачен?
Если бы Силвади пожелал, от сторожевого клипера осталась бы космическая пыль, а планета захлебнулась в собственной крови. Он таился на границе орбиты не из-за слабости. Может, не всё ещё потеряно?
Шаттл влетел в открывшийся шлюз – мелкую чешуйку на теле космического гиганта. Замер, опустившись на посадочную палубу.
Оставался последний штрих. Зо прекрасно осознавал, насколько недостоин Короны Нокс, но нести её в руках – это оскорбление воли примарха. Своим братьям он явится так, как должен.
Ведьма смотрела на него с восхищением. Наверно, сейчас, в броне и увенчанный короной, он действительно был похож на правителя, на повелителя Легиона.
- Идём, Мита.
На посадочной палубе их уже ждали, фигуры в сине-красной броне окружили шаттл. Незнакомые лица, напряжённые, как перед первым боем, и такая привычная символика на доспехах. И… да неужели?!
Командир выстроившихся воинов шагнул вперёд. Явно хотел произнести пафосную речь, но только выдохнул:
- Мой капитан.
- Горсамет. Привет, старый друг.
Сахаал слышал этот голос перед тем, как захлопнулась эльдарская ловушка. И теперь его ученик, помощник, вернейший из верных снова рядом.
Под пристальным взглядом капитана раптор точно встряхнулся.
- Сержант Горсамет докладывает, сэр. Рота Когти Хищника полностью боеспособна и готова атаковать по вашему приказу. На корабле бардак, но в границах нормы.
Сахаал хрипло рассмеялся.
- Принято. Веди к источнику бардака.

[Огненный Тигр]

После рапорта на готике разговор пошёл на неприятном и непонятном шипящем языке. Мита шла рядом и тихо радовалась, что Сахаал всё-таки терранец. Он мог в совершенстве говорить на нострамском, но думал на родном, и из его мыслей можно было хоть что-то понять.
«Сразу после ушли от Тсагуалсы – ну и правильно, Силвади говорил, что это плохое место для базы. Этот потомок пиратов в таком разбирается».
«Охотились на эльдаров, даже связались ради этого с тёмными – мать твою морскую, Виридиум, у тебя какие-то нормы есть?!»
«В союзе с Пятнадцатым нападали на чёрные корабли Инквизиции».
Псайкер чуть не влетела лбом в стену. Мало того, что тут почти не было освещения, так ещё и такие новости. Мите доводилось слышать о бесследно пропавшем чёрном корабле. Вот, значит, откуда у здешнего командира коды. Хорошо, что она в тряпье, а не в форме. Лучше выглядеть ведьмой из подулья, чем слугой Инквизиции.
Следующая реплика прозвучала на готике, видимо, в моменты удивления Сахаал всё же переходил на родной.
- Что это?!
Мита присмотрелась, щурясь в тусклом свете.
- Красивая статуя, - ответила она, не дожидаясь, пока Горсамет что-то скажет, - И портретное сходство есть.
Мастеру Когтя явно даже не стали льстить, изобразили как есть – изготовившийся к полёту к раптор надменно смотрит на что-то в небе. Вокруг статуи все стены были изрисованы. Псайкер и раньше в коридорах замечала какие-то граффити, больше подходившие для улья, чем для корабля астартес, но тут неведомые художники разошлись по полной.
- Память. Для молодняка, - буркнул Горсамет, - Ну и пожелания удачи. И ведь сработали.
Мысленно Сахаал произнёс замечательную тираду, что отучаешь-отучаешь гопника от суеверий, а толку? Вслух не сказал ничего, молча двинувшись вперёд. Мита невольно восхитилась его выдержкой и запомнила на будущее несколько ругательств.
Дальше читать мысли первого капитана у неё не получалось – трудно было не отвлекаться на тревогу рядом. Горсамет чего-то опасался. Чем ближе они подходили к капитанскому мостику, тем сильнее его аура пульсировала для сверхчувств Миты неприятным, болезненным ощущением. Значит, космодесантники всё же могут испытывать страх.
Предупредить Сахаала о возможной опасности она не рискнула. Он слишком верит здешним. Что ж, ей остаётся пройти вслед за ним и разделить его судьбу.
На мостике страхи вылетели из головы. Замерший на капитанском троне астартес был прекрасен. Мите хватило один раз взглянуть ему в лицо, чтобы захлебнуться в чужой сияющей радости, застыть, как очарованная. Взгляд скользил, отмечая драгоценные камни, сверкнувшие в волосах, длинные пальцы, впившиеся в подлокотники кресла, какие-то украшения на броне. Эта невероятная красота, по-эльдарские сильные эмоции…
Стоп. Девушка закусила губу, выстраивая ментальные щиты. Псайкеру Ордо Ксенос не доводилось драться против хаоситов, но она поняла, кто перед ней.
Сахаал шагнул вперёд, смерил взглядом подавшегося навстречу друга, прижавшегося к трону беловолосого мутанта – Мита сглотнула, осознав, что у этой твари змеиный хвост. И тем не менее этот полузмей не вызывал отвращения, казался странно трогательным.
- Ты вернулся, - тот же голос, что передавал координаты. Счастье ударило волной, едва не пробив всю защиту, - Первый капитан. Наследник примарха.
- А что ты сделал с собой, Виридиум? – горько выдохнул Сахаал, - Принял метку Губительных Сил? Зачем?
- Это долгая история, брат мой, - Мастер Флота поднялся с трона, шагнул вперёд и грациозно опустился на колени перед другом, - Но ты – командир Легиона. Если ты считаешь меня недостойным – я в твоей власти.
От полузмея донеслось такое отчаяние, что Мита не удержалась, мысленно шепнув:
+Не убьёт+.
Она помнила истории, которые рассказывал Сахаал. Помнила, как он тосковал по другу. Не сможет. Не сможет же!
Зо чуть повернул голову, глянув на Горсамета:
- Убери всё лишнее.
Сержант что-то скомандовал своим, и те исчезли вместе с частью астартес, окружавших трон. Двери закрылись, с той стороны ощущалось жгучее любопытство.
Сахаал с тем же непроницаемым лицом стянул перчатку с правой руки, кое-как прижав её левой к боку. А потом от души врезал покорно застывшему другу.
- Капитан на своём корабле на колени не встаёт! Я тебе должен это напоминать?! Актёр хемосийский, не смей позориться!
Аура слаанешита полыхнула каким-то невероятным спектром чувств. Он мгновенно оказался на ногах, Мите почудилось, что Силвади сейчас ударит в ответ… Но астартес облизнул разбитую губу и так же порывисто обнял друга.
- Ты вернулся. О глубины морей, я боялся не успеть! Когда понял, что Ацербус уже там… Это он тебя ранил, да?
- И в очередной раз доказал, что, может, и хороший боец, но никакой тактик, не говоря уж о стратеге. Кто за ним стоит, Виридиум?
- Коор Масс. Как я слышал, когда лоялисты выбили наших с Тсагуальсы – да, Ацербус и прочие так и вылетали оттуда на охоту, пока их не вычислили, видимо, очень хотели поиграть в Железных Воинов – именно дредноут сумел вынести тело примарха. С тех пор Дикарь слушается его беспрекословно, и на Вьендаре, новой базе группировки Ацербуса, правит Коор Масс.
На этот раз не было даже ругательств. Только молчаливый гнев… и радость. Что тело примарха сохранено, что ещё один из тех, кого Сахаал помнит, жив. И горечь, что его придётся убить за предательство.
Мита осознала, что слишком увлеклась вслушиванием, когда ментальные щиты рухнули. Голова мгновенно закружилась, псайкер переступила с ноги на ногу, стараясь удержать равновесие.
Если Сахаал про неё и забыл, то своим движением она о себе напомнила.
- Моей напарнице нужна помощь. Деррин, пожалуйста, позаботься о ней.
«О нет». Мита никогда не считала себя трусливой, но когда астартес, до этого стоявший неподвижной статуей, шагнул вперёд, ей захотелось забиться в угол. Даже без доспеха этот Деррин был одного роста с Сахаалом в броне. Массивный, руки как у огрина – и это апотекарий? Их медик? А ещё он был практически нечитаемым.
- Не надо, - выдохнула она, только усилием воли оставаясь на месте. То ли гигант-космодесантник невольно ассоциировался с Ацербусом, то ли ещё что, но Мита осознавала, что не позволит ему прикоснуться к себе. Иначе либо свихнётся, либо выжжет медикусу мозги.
- Деррин – один из вернейших воинов и лучших апотекариев, которых я знаю, - нахмурился Сахаал, - Мита, не дури.
- Подожди, - Силвади нежно улыбнулся. Сейчас красота слаанешита не завораживала, но всё равно цепляла, - Если Деррин её смущает, есть мой личный апотекарий. Амато, радость моя…
«Ну спасибо, выбор между атлантом и мутантом», мысленно прошипела псайкер, «Но да, дорогая моя, а чего ты хотела на хаоситском корабле? Радуйся, что о тебе заботятся, а не избавились».
Змеехвостый с какой-то удивительной грацией скользнул к ней. На секунду Мита замерла, потом выдохнула:
- Буду благодарна.
Его она, как минимум, ощущала. И ничего гнусного или опасного от мутанта не исходило. Было искреннее желание помочь, радость за своего капитана… и любовь. Её было столько, что впору не вглядываться в мысли, а просто купаться в чужих чувствах.
«Если бы меня хоть кто-то так любил…»
Псайкер тряхнула головой. Только не хватало – мечтать о любви рядом с этими.
Полузмей, Амато негромко предложил:
- Я отнесу вас в апотекарион.
- Ноги у меня здоровы, - откликнулась Мита и пошла к дверям. Но приятно, что спросил, а не схватил. Кое-кто бы и вопроса задавать не стал, если б решил, что ей грозит опасность. Ладно, ему можно.
- Это хорошо, - серьёзно сказал апотекарий, проползая между столпившимися в коридоре астартес, - И вы очень сильный человек. Я знаю, что вы дойдёте до апотекариона. Но вы устали и… так будет быстрее. Позволите?
Мита уставилась на него, пытаясь уложить в голове несколько вещей. Астартес обращался к ней на вы. Он назвал её сильной. И хотел сделать как лучше, а не побыстрее отделаться от неприятного поручения.
- Да, отнесите. Спасибо.
Когда её мягко подняли, она закрыла глаза, позволяя чужой заботе отогнать паранойю. Ты не в том состоянии, Мита Эшин, чтобы драться с кем бы то ни было. Здесь неожиданно спокойно. Так лови эти моменты, у тебя в жизни их было не так много.
Полному блаженству мешала только пульсирующая боль в отсутствующей руке. Ну да, инъекция переставала действовать. Ничего, дотерпи до апотекариона, там помогут. Сейчас она верила, что помогут.
Амато, заметив, как морщится девушка, спросил:
- Фантомные боли?
- Да, - вздохнула Мита.
- Это хорошо, - улыбнулся апотекарий.
Она хотела спросить, почему хорошо, но усталость накатила серым туманом. К приходу в апотекарион девушка крепко спала.

[Огненный Тигр]

- На мою долю остался ты? – усмехнулся Деррин, оценивающе окинув взглядом пробитый доспех первого капитана, - Рука сломана или кости целы?
- Целы, - откликнулся Сахаал, - В плече сидел эльдарский сюрикен, я не понимаю, чем именно они его смазали, почему рана не заживает. Скорее всего, что-то, бьющее по нервам.
- Хотя бы доспех можно снимать нормально, - кивнул апотекарий, - Как всегда, будешь лечиться в своей каюте?
Это Тёмный Ангел хорошо помнил – если Зо Сахаал в сознании, лежать в апотекарионе он не будет. Ему так было спокойнее.
«В своей каюте». Зо чуть было не рассмеялся. Интересно, какого бедолагу попросят из бывшей его каюты, потому что вернулся старый хозяин?
Весёлость мгновенно ушла, потому что Виридиум начал рассказывать о ситуации в Легионе. И упоминание каждой новой группировки или попросту банды обжигало – твоя вина. Ты не справился, ты исчез, и структура рухнула.
- Прекрати! – неожиданно прошипел Силвади.
- Ты теперь ещё и мысли читаешь? – когда так делала ведьма, Сахаал бесился, но от друга можно и стерпеть. Дорвался до псайканы, страдалец.
- Я тебя хорошо знаю, - хмыкнул Виридиум, - Дело не только в тебе, Зо. Дело в нас. Ты же сам говорил, если бы мы меньше ненавидели друг друга… Мы могли сохранить Легион. Альфа лишилась примарха, но осталась единой. А Пожиратели Миров начали разваливаться на банды при живом примархе. Вопрос не в тебе. У меня был выбор – поддержать того же Кергая. Я предпочёл уйти сразу же. Освободиться… от всего лишнего.
Сахаал до крови закусил губу. В висках бился один вопрос: и от отца тоже? Но он не собирался задавать его… и слышать ответ. Потому что Силвади ответит.
После статуи изрисованная дверь собственной каюты уже не удивляла. Всё те же пожелания удачи в характерной нострамской стилистике. Сколько времени они ждали, пока не поняли...
А вот то, что было за дверью, ударило под дых. Комната осталась ровно той же, что он помнил. Идеально застеленная койка. Пиктер на столе, закреплённый на случай маневрирования корабля. Книги. Это было похоже на экспозицию, где просто время от времени заменяют одряхлевшие вещи их точными копиями. Десять тысяч лет. Варп и демоны его!
- И что это за помесь музея со святилищем? Здесь десять тысяч лет никто не жил?
- Ты думаешь, Горсамет не убил бы наглеца? – рассмеялся Силвади, - Я, сам знаешь, не лучший боец, а вот он – твой ученик. А здесь твоя каюта. Мы ждали, Зо Сахаал. И какое значение имеет время? Знаешь, после второй тысячи лет ты вообще перестаёшь осознавать свой возраст. Живёшь и живёшь.
- И перестаёшь праздновать дни рождения?
- Что?! А как же подарки?!
- Напомню, что для лечения даже лишний час может быть критично важен, - вмешался в дружескую болтовню Деррин, - Виридиум, если хочешь, оставайся здесь, но не мешай.
Силвади отошёл к столу, но в каюте остался. Впрочем, общаться не получалось – как бы аккуратно апотекарий не снимал броню, но плечо ныло от каждого движения. Нет, правильное явление к нынешним Когтям Хищника того стоило… но варп, больно же!
Заметив, как изменилось лицо Деррина, Сахаал поинтересовался:
- Ты понял, в чём дело?
- Во-первых, в том, что сюрикен был удалён абсолютно варварским методом. Можешь не объяснять, что как мог, так и извлекал, сам вижу. Во-вторых, - промыв рану, апотекарий достал инструменты, прикосновение холодного металла даже облегчало боль. Сахаал повернул голову – не следить за тем, что с ним делают, он просто не мог, - во втором сюрикене.
На миг боль стала почти нестерпимой, а потом Деррин бросил на пол кусок ксеносовского металла.
- Всё. Яда на них не было, это не те эльдары. Просто удачное попадание. Нет, ещё не всё, надо обеспечить ране должное заживание.
- Хорошо, что ведьма предпочла другого апотекария, - задумчиво произнёс Сахаал, - Я бы вряд ли смог так довериться кому-то ещё. Но с чего она испугалась? Смелая девчонка, подпалила Ацербуса из мельтагана, пыталась с ним драться…
- Псайкер – с кхорнатским демоном? – присвистнул Силвади, - Впечатляюще.
- Сейчас Деррин перестанет перебирать мне плечо по нерву, и я расскажу, что она за человек. Отважная как Лотара.
Виридиум как-то очень пристально на него взглянул.
- Кажется, нам обоим предстоит очень много рассказать.
- Это точно, - Сахаал усмехнулся. И пусть начинает рассказывать трепло, потому что слишком многое он не готов говорить даже при Деррине. Например, про Миту. Или про то, как он после долгого анабиоза начал всерьёз осознавать себя, вспомнив три вещи. Нож под руку смертного, кусок камня с родной планеты и книгу стихов. Три вещи, которые наверняка и сейчас лежат в капитанской каюте «Змея из черного моря». С ножом моряка Силвади пришёл записываться в рекруты, кусок камня подобрал, в последний раз спустившись на Нострамо, а терранские стихи про море подарил ему сам Сахаал.
Виридиум, в своей излюбленной манере пересказывавший то славные подвиги флота, то байки про своих соратников и врагов, неожиданно посерьёзнел:
- А знаешь, мы всё-таки ещё Легион. Недавно почти все, кто мог, собрались, чтобы атаковать храм Каллидус. Там мы нашли запись – последние минуты жизни отца. Не было схваток между собой, ничего. Просто забрали по копии на корабль… Зо, с тобой всё в порядке?
- Более чем, - кивнул Сахаал. Даже Силвади, так и не простивший, называет примарха отцом. Ещё не всё потеряно, да, - Виридиум, у тебя есть какие-то срочные планы?
- Убраться из этих краёв, вернуться в более надёжные воды и оттуда объявить, что первый капитан, наследник примарха, вновь с нами. Возможно, если позволишь, нас поддержит Третий Легион.
Сахаал поморщился:
- Нет. Они – самые близкие к нам, но это дело только Восьмого. Связывайся с братьями, сообщай, что я действительно вернулся… и бери курс на Вьендар.
А вот и момент истины. Виридиум был его лучшим другом, но есть дружба, а есть субординация. Как ты поступишь сейчас, Мастер Флота?
- Хорошо, первый капитан, - с лёгкой заминкой ответил Силвади, - Надеюсь, потом ты объяснишь своё решение.
- Хоть сейчас. Корона Нокс – не просто побрякушка, это реликвия Легиона. И то, кому она принадлежит, должно решиться там, перед лицом примарха. Если все недавно собирались, значит, соберутся ещё раз…
- Я очень надеюсь, что ты знаешь, что делаешь, - вздохнул Силвади, - Но мы пойдём на Вьендар.
Судя по уступчивости друга, путь до этого Вьендара был очень долог, и Виридиум надеялся, что Сахаал передумает. Вот и хорошо, что лететь долго. Боевая форма быстро не восстанавливается.

[Огненный Тигр]

Все больницы пахнут одинаково. Это могла быть роскошная палата на Сафаур-Инкис, секретная клиника, в которой раненая Мита приходила в себя после схватки с генокрадами в Маркандских Проливах, храм сестёр Панацеар на Эквиксусе, где был убит Винт, или апотекарион Повелителей Ночи, но везде ноздри щекотал резкий запах дезинфекции, а к нему примешивалось что-то травянистое, не то благовония, не то лекарства.
«По крайней мере, в апотекарионе у них нет ничего жуткого». Мита чувствовала ауры людей и астартес, ощущала чужую боль, но здесь эту боль уменьшали, а не играли на ней, как на музыкальном инструменте. Сюда не боялись попасть.
Ей действительно помогли. Её не собирались выбросить, как отслужившую своё вещь. И теперь надо было разбираться, как жить в новых условиях.
Мита потянулась и села на койке. В апотекарионе было светлее, чем в коридорах, отблески заиграли на тёмном металле. На её левой руке.
Ей доводилось видеть протезы, которые практически копировали живое тело. Аристократы нередко предпочитали не привлекать внимания к былому увечью. Приходилось видеть грубые дешёвые протезы и аугментику техножрецов, гордившихся своим сходством с машиной. Но этот протез не притворялся ни живым телом, ни инструментом. Он был оружием. Мита задумчиво рассматривала кисть с тонкими металлическими пальцами. Рука двигалась, сгибалась в запястье и в локте, разве что сжать кулак не совсем получилось – кончики пальцев больше не гнулись. Придётся заново привыкать брать предметы. Но в любом случае протез был сделан качественно, это был своего рода знак отличия. Внушающий уважение… или страх.
- Как самочувствие? – Мита вскинула голову, встретившись взглядом с молодым астартес в форме апотекария. Парень говорил на готике с лёгким акцентом, но вполне разборчиво.
- Замечательно, - псайкер невольно улыбнулась, хотя дружелюбие Повелителя Ночи и выглядело подозрительным, - Простите, можете показать, где здесь…
- Санузел? Конечно, - астартес помог ей встать, - Держитесь, после наркоза может кружиться голова. Да, меня зовут Шелла.
- Мита Эшин, - представилась псайкер. Первые шаги были неуверенными, но вскоре она перестала цепляться за провожатого. Апотекарий не возражал и, к счастью, не настаивал на своём присутствии при гигиенических процедурах.
Умывшись, Мита окончательно ощутила себя бодрой и здоровой. Для тренировок, пожалуй, рано, но в остальном жить можно. Обратно к койке она уже прошла без всякой поддержки. Отметила, что от молодого медикуса тянет любопытством так, что и мысли читать не надо. Кто-то очень рад, что ему довелось дежурить рядом с загадочной пациенткой.
Впрочем, пока что Шелла держался в рамках обязанностей.
- Сейчас поедите, потом будем практиковаться в обращении с протезом. Вам надо научиться выпускать когти.
- Что?
- В пальцах протеза клинки, - апотекарий улыбнулся, - Кто бы осмелился поставить обычную аугментику напарнице первого капитана? Не беспокойтесь, всё сделано так, чтобы случайно они не активировались, нужно сосредоточиться на этом, нужно определённое движение кисти и жёстко зафиксировать руку в таком положении.
Псайкер кивнула. Что ж, в новом мире у неё уже был какой-то статус. Выше, чем предлагал ей хоть кто-то из инквизиторов, кому она служила.
Пока она быстро жевала завтрак (не хотелось, чтобы слабость и головокружение вернулись), Шелла аккуратно перевёл разговор с медицинских рекомендаций по выздоровлению на схватку с Кригом Ацербусом. Мита, не ожидавшая, что её приключения могут заинтересовать кого-то из астартес, окутанная чужим восторгом, честно рассказывала, как помнила, и про эльдаров, и про околдованного ими инквизитора, и про демонпринца. Она умолчала о двух вещах – о том, что раньше сама служила Инквизиции, и о разговоре с первым капитаном во сне-ловушке. Подставлять себя опасно, раскрывать чужие тайны ещё опаснее, и Сахаал такого не заслужил. Да и Шелла явно общался не ради секретов.
- Выпалить в этого говнюка из мельтагана! Да любой из нас за это бы душу продал. Я бы с радостью прожила сто лет на планете, лишь бы устроить этой падле…
Псайкер удивлённо уставилась на космодесантника. Ничего женственного в этом существе не было, впрочем, трудно разглядеть женственность в том, кто может поднять тебя одной рукой. Или в той.
- А женщины-астартес вообще бывают? – спросила Мита, мысленно проклиная своё любопытство.
- А я кто? – хохотнула апотекарий, - Или леди Кертана, первый помощник кэпа. Среди полукровок, ну или звёздной крови, как говорят в Третьем, бывают и мальчики, и девочки. И мы становимся астартес, потому что… потому что мы можем. В Империуме об этом не знают?
Мита невольно вспомнила разные слухи про астартес. Про Кровавых Ангелов, про Саламандр, которые вообще не отдалялись от людей своего мира. О псайкерах-биомантах, меняющих пол по желанию.
- Скажем так, - усмехнулась она, - Империум старательно закрывает на это глаза. Он так поступает с очень многим.
- На справедливость, на память и на верность своим, - оскалилась в ответ Шелла, - Хорошо быть здесь, а не там.
- Это точно, - кивнула Мита.
В дверь палаты кто-то постучался. Псайкер чувствовала ауру любопытства не менее трёх-четырёх существ. Когда Шелла рванула дверь и что-то прошипела на родном, любопытство сменилось разочарованием и злостью. Отругнувшись на том же шипящем, компания ушла, по крайней мере, Мита их больше не ощущала.
- Что ты им сказала? – спросила она, когда апотекарий вернулась к её койке, - И кто это были?
- Да просто наши, не медикусы, обычные бойцы. Тут с тех пор, как ты в апотекарионе, такая карусель крутится, - фыркнула Шелла, - К первому капитану напрямую лезть страшно, да и он у себя в каюте лечится, не у нас, а к тебе можно. У меня уже язык болит их отгонять.
Мита усмехнулась:
- Извини. С псайкерами одни проблемы, я это всегда знала.
- Да забей. Давай заниматься. С этими любопытными когти тебе понадобятся.
Первые попытки девушка чувствовала себя идиоткой. Где бы у этого протеза не находилась кнопка, нажать её хоть ментально, хоть физически не получалось.
- Напряги пальцы, - посоветовала Шелла, - Да, как на живой руке, как перед дракой, чтобы в глаза бить. Ты же можешь, если фантомные боли были, а Амато сказал, что были, значит, нервы ещё живые и мозг всё помнит.
- Как я напрягу металл? – Мита прикрыла глаза. Если не смотреть, не видеть, просто обе руки в позицию молнии из древнетерранского пособия для псайкеров. В Схоластиа Псайкана старались развить все аспекты дара учеников, так что пусть ты и явный провидец, но хотя бы попробовать ударить молнией, залечить на себе рану, защититься кайн-щитом должен. Картинка с позицией молнии ярче всего врезалась в память из-за экспрессивности изображения. Даром что лицо древнего псайкера было закрыто капюшоном, но какая ярость в каждой костяшке пальцев… Вспомни. Прочувствуй. Ну!
Пальцы левой руки удлинились. Пять хищно-острых клинков, небольшой сюрприз от презренной ведьмы.
- Это, конечно, не молния, - Мита тряхнула рукой, расслабляя кисть, и с интересом проследила, как клинки втянулись в пальцы, - но тоже неплохо.
- Замечательно получилось, но ты попрактикуйся ещё, - услышав новый стук в дверь, апотекарий подскочила и кинулась отгонять очередных доставучих. Двигалась она быстро, и Мита, увлечённая протезом, не успела ничего сказать. Шелла, с руганью открывшая дверь, тихо ахнула, отшагнула назад и склонилась в поклоне.
- Первый капитан…
- Что здесь происходит? – Сахаал окинул взглядом палату, - Кто-то угрожал Мите?
- Нет, - выдохнула апотекарий, - Плавают косяки любопытных, но никто не осмелится причинить зло вашей напарнице.
- А я не так беззащитна, как кажусь, - добавила сама псайкер. Забота со стороны… напарника была приятна, но превращаться в оберегаемую драгоценность девушка не собиралась. А то Сахаал вон уже думает, что надо поселить её в более безопасное место.
- Точно выздоравливаешь, - Зо подошёл ближе, - Готовься к переезду в нормальную каюту. И к тренировкам.
- Да я с удовольствием, как только апотекарий позволит, - Мита даже не врала – ей до смерти надоела собственная беспомощность, головокружения, боль в плече и в рёбрах. Как только тело придёт в норму, надо восстанавливаться как боец. С астартес ей, конечно, не сравниться, но фехтовать она любила. И вообще упражнения любила.
И чувствовать невысказанное восхищение куда приятнее, чем даже заботу.

[Огненный Тигр]

Через пару недель Сахаал убедился, что ведьма здесь прижилась. Мита обустраивалась в каюте по соседству с ним (рассчитанной на астартес, но, похоже, девчонке это не мешало), заводила новые знакомства, мурлыкала с мутантом-апотекарием и рассказывала всем желающим послушать о приключениях на Эквиксусе и байки про Империум. Даже если это дружелюбие – напускное и показное, а на самом деле она опасается Повелителей Ночи, свой долг перед ней он исполнил. Помогая ему (ладно, изначально охотясь за ним, но это мелочи), ведьма лишилась своего дома – он позволил ей обрести другой. На «Змее» любят псайкеров.
Ему самому корабль казался прекрасной ловушкой. Здесь так легко было забыть о цели, просто жить – заново стать командиром Когтей Хищника и голосом разума для Мастера Флота, выяснять ситуацию в братских и не очень Легионах, строить планы… И предать примарха. Силвади и Горсамет на пару убеждали его, что не надо никуда являться, хватит просто заявить о себе, а со временем остальные братья так или иначе признают главенство самой успешной банды, то есть части Легиона. Вот только Легиону не хватило десяти тысяч лет, чтобы признать кого-то лучшим – самым отважным, самым удачливым. Всё то же презрение, которое некогда разорвало на части Нострамо, теперь убивало любые попытки объединения Восьмого Легиона. Моряк не потерпит над собой тупого варвара, полумашину или обычного бандита, Дикарь, даром что прислушивается к советам терранца Коор Масса, не признает лидером никого из трусов, а по его меркам не трусливы, пожалуй, только Пожиратели Миров. У Кергая, у Вандреда Анрати, у других командиров и вожаков тоже есть что сказать про остальных претендентов. Объединить все это можно было только чудом.
И Сахаал должен был стать чудом.
С точки зрения боеспособности Легиона, вернее, Флота, особой ценности в нём больше не было. Когти Хищника прекрасно сражались без него, нострамский мальчишка оказался не худшим командиром. Горсамету не хватало стратегического видения, но Силвади окружил себя уже своими учениками и соратниками, а Сахаалу понадобится много времени, чтобы освоиться с нынешними реалиями и действительно быть советником Мастера Флота, не говоря уже о большем. Хорош первый капитан, не разбирающийся в переплетении войны и дипломатии, а жизнь Легионов – это и то, и другое. Пожалуй, в виде статуи он был даже полезнее – воплощение старых терранских добродетелей и никаких лишних слов.
Но если допустить, что примарх действительно предвидел… Нет! Задание примарха ты провалил, признай это. Но если вспомнить, насколько твои братья по Легиону суеверны, то возвращению через тысячелетия можно придать смысл. Корона Нокс так или иначе будет тянуть их как магнитом, но тот, кто носит Корону, не должен вести себя как обычный Повелитель Ночи, как хороший офицер или удачливый вожак. Ты – нечто большее. И ты не будешь прятаться за спиной друга.
Стук в дверь отвлёк его от размышлений.
- Что надо, маленькая ведьма?
Девчонка привычно скривилась от такого обращения и с феерической наглостью проскользнула мимо него в каюту.
- Твоя компания. Я замучилась просыпаться от кошмаров. Ты не спишь, вот и решила пообщаться.
Выглядела псайкер действительно не лучшим образом – на смертных недосып быстро сказывается.
- Да хоть здесь ложись, - Сахаал кивнул в сторону койки. Даже пристальный взгляд ведьмы больше не раздражал. Кажется, они привыкли друг к другу.
- Значит, ты собираешься спуститься к Склепу примарха? – внезапно спросила Мита.
- Читаешь мысли или предсказываешь? Я спущусь туда, - а если один мой хороший друг подослал тебя, чтобы ты помогла ему меня отговорить, то я выкину тебя из своей каюты за шиворот.
Псайкер дёрнулась, видимо, совсем удержаться от телепатии она не могла.
- Никто меня не подсылал. А предсказание… я не вижу, что там будет. Что-то настолько сильное, что… Я пыталась, знаешь. Все методы, которым меня учили – взгляд искоса, клубок, полёт. То есть распутывание предсказания от мелочи к крупному, по одной нити – одному человеку из видения или общая панорама…
- Избавь меня от ваших словечек, - фыркнул Зо, - Мне не интересна псайкерская методология.
- У тебя пол-Легиона псайкеров. Мог бы и поинтересоваться, - поджала губы Мита. Впрочем, долго молчание не продлилось. Все колдуны – то ещё трепло, - Ладно, если без терминологии. Там будет что-то настолько яркое и могущественное, что я не могу это рассмотреть.
- Там будет, как минимум, один демон, - пожал плечами Сахаал, - Тем более кхорнат… Не пытайся смотреть, можешь дар себе выжечь.
Он не был уверен, что это настолько сильно действует, но псайкеры хрупкие.
- А что, есть ещё кто-то, кроме Ацербуса? - страха в голосе Миты не было, а вот любопытства хватало.
- Вандред Анрати, ныне Возвышенный. Может, ещё кто-то. А ещё есть примарх Фулгрим, и если он пожелает туда явиться, ему, как ты понимаешь, никто не запретит. Остальным примархам плевать, а вот ему, может быть, нет.
Объяснять ведьме тонкости взаимоотношений отца с его братьями Сахаал не собирался, но не забывать про шанс явления Фениксийца нельзя. Тем более, учитывая, с кем теперь связан Виридиум.
С минуту девчонка молчала, разглядывая его, потом сказала:
- Я пойду с тобой.
- Зачем? – запрещать ей этот спуск он и не думал, хочет рискнуть, пусть рискует, но Зо было интересно, что у ведьмы на уме.
- Хочу пройти это всё до конца, - усмехнулась Мита, - Там будет нечто такое, по сравнению с чем наша схватка с эльдарами и Ацербусом – так, просто большая драка. Будь я проклята, если я не увижу это своими глазами.
- Принято, - спокойно откликнулся Сахаал, - А теперь я собираюсь хоть немного поспать. Так что ложись, этой койки на троих хватит, причём троих астартес.
Ему, выросшему в казарме, нравилась роскошь офицерских кают. Зримое воплощение твоего статуса.
- Что, не прогонишь? – Мита свернулась под одеялом, как мелкий хищный зверёк.
Сахаал невольно улыбнулся.
- Чтобы потом ловить твои кошмары через стенку? Кое-что я о псайкерах знаю: чем вам спокойнее, тем спокойнее всем окружающим. Для полного спокойствия, конечно, стоило бы свернуть тебе шею, но я привык держать слово. Доброй ночи.

[Огненный Тигр]

«А может, я делаю большую глупость?» Всю дорогу до Вьендара Мита не позволяла себе ни тени сомнений, что она пойдёт с Сахаалом вниз, но теперь, когда осталось, собственно, сесть в шаттл да спуститься, страх окутал душу точно сеть. «И это не твой страх». Капитану-слаанешиту можно было бы даже посочувствовать, если бы не то, что его безумные страсти сносили все её защиты.
- Зо, я прошу тебя. Или дай мне пойти с тобой, или обратись к ним отсюда.
- Нет, - Сахаал в этом море чувств казался ледяной статуей. Или лучом, который летит по своему пути, не отступая ни на йоту, - Ты нужен Флоту. Горсамет нужен Когтям Хищника.
- А ты? – почти взвыл Силвади.
- Я нужен Легиону. Всё как мы договаривались, со мной идут Кертана как представительница Флота и Деррин… потому что считает, что должен идти.
- И твоя ведьма, - кивнул Виридиум, найдя взглядом Миту.
- Потому что она знает от меня, с чего началась эта история, видела середину и хочет поучаствовать в финале, - Зо чуть заметно улыбнулся, - Мы вернёмся, Змей морской.
- Да будет так, - улыбнулся в ответ Силвади, но девушка чуть не вскрикнула от пульсирующей в его чувствах боли. Лучший друг, ученица и правая рука и старый верный соратник – и сейчас капитан мог потерять их всех. Когда Виридиум выпрямился на капитанском троне, Мита ощутила пылающую мысль: «А если не вернётесь, этот мир не святее другого!».
После психической бури на мостике в шаттле царило спокойствие. Можно было глядеть в иллюминатор на собравшиеся у планеты корабли и думать, что ты здесь абсолютно чужая. Всё равно, что лодка – обычная, речная – заброшенная к этим чёрно-синим гигантам. Псайкер сцепила пальцы, усмехнулась, ощутив металл. Сейчас она вообще не могла разобрать, что сулит ей эта дорога к планете. Возможно, она увидит, как Сахаал выполнит свою мечту. Может, все трое её спутников погибнут, а если одна ведьма случайно их переживёт, то разлетится в пыль вместе с самой планетой. Но этот путь она выбрала сама. Не была отобрана для него. Не была выброшена в него. Выбрала.
- Что скажешь, Кертана? – Сахаал кивнул на открывавшуюся в иллюминаторе картину, - Детей Императора не видно.
- Только наши, - кивнула офицер, - Практически все корабли, кто были у храма Каллидус. Может, кого-то мы не заметили за баржей Ацербуса.
Мита мысленно хмыкнула, отметив ошибку – в отличие от Силвади, Кертана говорила на высоком готике без акцента, но корабли всё же «что», а не «кто». Первый помощник продолжала:
- А вот вниз летит мало шаттлов. Опасаются. Большого столпотворения у Склепа не будет.
Шаттл вошёл в атмосферу. Мита закусила губу и прикрыла глаза, борясь с тошнотой. Это пройдёт, ты просто перенервничала, надо только дождаться… Толчок приземления отозвался во всём теле, но зато слабость отступила. Псайкер юркой тенью выскользнула вслед за тремя астартес и замерла.
«Мало?! Это – мало?!»
Здесь были сотни космодесантников. Десятки шаттлов… и сотни воинов. Даже отблеск направленного на Сахаала внимания – настороженного, хищного, благоговейного, холодного – заставил её опустить взгляд. Чёрный гладкий камень под ногами тоже не добавлял душевного спокойствия, пару минут Мита нервно искала в нём еле заметные зелёные прожилки. Нет, нет, это нечто совсем другое… хотя неподвижно застывшие у очень массивного шаттла астартес, перед которыми выстроились стрелковые автоматоны, напоминали именно о некронах.
«Посланники Кергая, Сахаал тебе о нём рассказывал. Возьми себя в руки!».
Справившись с первым смятением, псайкер уже спокойнее рассматривала гигантскую чёрную площадь – шаттлы выстраивались на её краю, сооружение в центре этого круга и всех тех, кто явился сюда. Воинов в щегольски украшенных доспехах и в потёртой броне словно бы только что из боя. Увешанных омерзительными трофеями и тех, кого, не зная геральдики, можно было бы принять за лоялистов. Яркие умы псайкеров. Странные сгорбившиеся фигуры, при взгляде на которые хотелось прыгнуть вверх и лететь, лететь, забыв про всё.
Большой отряд, окружавший неприятно знакомого демона (на расстоянии даже Ацербус был терпимым, если не тянуться туда псайканой), отличался странной пестротой. Среди чёрно-синих доспехов мелькали красные и даже сине-белые. Мита нахмурилась, припоминая, чьи это геральдические цвета. Не ренегаты, кто-то из пошедших за Архипредателем сразу…
+Здравствуй, сестра.+
Удивительно мягкий ментальный голос спутал её мысли. Она понимала, от кого он исходит – воин в багрово-серебрянной броне, украшенной… иконами? Несущий Слово! Пророк ложных Богов!
+У меня нет братьев среди…+, - Мита так и не смогла сказать «предателей», неуклюже закончив… +среди твоих.+
+Ты тоже ищешь истину. Все, кто идут по этому пути, братья и сёстры в нём. Моё имя Иеран, и я рад встрече с тобой+
+Мы на разных сторонах+ - оборвать этот разговор вряд ли получится, Иеран слишком силён, но важно не показать слабость.
+Служим разным командирам. Разным претендентам. Это верно+ - так же мягко произнёс Иеран, а потом исчез из её мыслей, оборвав контакт. Мита глубоко вздохнула, чувствуя, как ткань формы липнет к спине.
Сахаал на мгновение обернулся к своему маленькому отряду.
- Все, кто прилетели, нас уже увидели. И Корону Нокс у меня в руках тоже. Идём.
Щелчок когтистого ботинка по чёрному камню показался Мите громче тяжёлых шагов Деррина. На них смотрели и на миг псайкеру представилось, как сейчас вот эти собравшиеся кинутся в схватку - растерзать удачливого соперника, забрать реликвию себе. Но когда она, отбрасывая страх, скользнула взглядом по собравшимся астартес, то поняла, что все так и стоят у своих шаттлов. По площади двинулась ещё одна небольшая группа – один, псайкерски-яркий, шёл словно по невидимой нити, воин рядом с ним чуть пригнулся, готовясь прикрывать, понимая, что от всех не прикроет. Третий из них осматривался с откровенным любопытством. Заметив внимание Кертаны (Сахаал и Деррин в ту сторону не смотрели, а Мита рядом с астартес была практически невидимкой), он элегантно отсалютовал.
- Знакомы? – негромко спросил Сахаал, не оборачиваясь.
- Воины Вандреда Анрати, - ответила Кертана, - Талос Валкоран, его брат Ксарл и Меркуциан.
От большого отряда отделился только сам Ацербус. Эффектно прокрутил в воздухе секиру и небыстрым ровным шагом пошёл вперёд. Его разношёрстное воинство потянулось было за ним, но вставший перед ними Иеран раскинул руки. Мита не слышала, сказал ли он что-то, но в наступающих сумерках фигура колдуна на мгновение осветилась золотистым светом. Астартес откачнулись назад… и заорали, явно желая командиру победы. В их воплях псайкер понимала хорошо если слово из пяти, но общий настрой был ясен: «Порви там всех»!
- Какой Ваагх, - тихо фыркнула девушка. Кертана негромко рассмеялась, и, несмотря на грозное приближение кхорнатского демона, дышать стало легче.
Со стороны это должно было смотреться эффектно. Никто из идущих к склепу не сбивался с пути, не пересекал чужой дороги. Даже Ацербус шёл, словно бы не замечая других претендентов, и заговорил только когда группы достаточно сблизились.
- Ты всё же рискнул прийти, – в неприятно-низком рычащем голосе слышалось не то уважение, не то радость.
- Только те, кто перебежали на сторону Императора, не имеют права подойти к Склепу примарха. Даже Модрим Ллансахай может прийти сюда. Что мешало мне? – ровно ответил Зо Сахаал.
- Я должен здесь быть, - абсолютно бесцветным, неживым тоном откликнулся псайкер, которого Кертана назвала Талосом. На него с удивлением уставились не только два претендента, но и его собственные спутники.
А потом, к изумлению Миты, то, что казалось ей защитным сооружением гробницы, сделало шаг вперёд.
- Вы все имеете право прийти, - прогрохотал металлический голос, - И я, Коор Масс, хранитель Склепа и памяти, спрашиваю: что вы здесь ищете? Ради чего вы идёте к примарху?
- Мы с Кригом Ацербусом оба считаем себя наследниками примарха, - Сахаал поднял Корону Нокс над головой, алые лучи заходящего солнца блеснули на рубине, - Но память и воля нашего отца – не трофей, который можно разыграть поединком, снять с трупа другого претендента. Мы предстанем перед лицом примарха и там выясним, кто должен возглавить Легион.
Площадь замерла. Даже буйные вояки демона притихли.
- Верно сказано, - оскалился Ацербус, - Мы решим всё перед лицом отца. Эй, братья! Кто выйдет из Склепа в короне, тот и вожак.
Из динамиков дредноута донёсся странный звук. Мите показалось, что полумашина вздохнула. Потом Коор Масс отступил в сторону, открывая проход внутрь.
Ацербус пошёл туда первым. Сейчас, когда аура демона хоть немного отдалилась, псайкер смогла хотя бы оглядеться по сторонам. Стены коридора – широкого и высокого, явно промерявшегося по дредноуту – были украшены мозаикой, как и наружные. Но если снаружи, насколько заметила Мита, изображались победы Легиона, то здесь – поединки Конрада Кёрза с другими примархами. Две почти одинаковые фигуры, сцепившиеся силовые когти, и третий, который смотрит на Ворона и Ночного призрака мягким золотистым взглядом, словно вокруг него не идёт бой. Поверженный Дорн и сидящий на нём Конрад, Фулгрим удерживает руку брата. А вот израненный Кёрз перед рыцарем в тёмных доспехах – Лионом Эль’Джонсоном.
Деррин сделал шаг в сторону и отсалютовал примарху-рыцарю. Замер на мгновение, глядя на изображение, потом так же спокойно вернулся на своё место. Занятно, но Мита не чувствовала, чтобы хоть кто-то возмутился этим демаршем – знаком уважения тому, кто победил Конрада Кёрза. Ни злости, ни удивления, разве что Меркуциан посмотрел на него со сдержанным любопытством.

[Огненный Тигр]

Во внутреннем помещении стены были гладкими. Никаких украшений, никаких мозаик или фресок. Только возвышение, на котором застыл в стазисе примарх.
Взгляд Миты невольно скользнул по бледной шее, особенно белой по контрасту с чёрными перьями плаща, но там не было ни следа раны. Конрад Кёрз не казался мертвецом, он выглядел псайкером, грезящим с открытыми невидящими глазами. И улыбающимся кому-то незримому для остальных. Даже то, что улыбка открывала заострённые зубы, не придавало ей хищности. Примарх смотрел так, словно знал всё о пришедших, но сейчас был не в настроении карать их.
«Когда-то мне казалось, что Инквизиция и есть Тёмная справедливость», мысленно сказала девушка, «Как бы жестоко мы не действовали, мы действовали во благо людей. Мне повезло – я служила в Ордо Ксенос, там в это верить было легче. Я верила, что мои способности – это дар Императора, что Он меня любит, даже когда остальные ненавидят. А теперь я смотрю на одну из величайших угроз Империуму и осознаю, что понимаю тебя».
Она сморгнула, прерывая эту молчаливую беседу с мертвецом. Нашла место для исповедей и философствований. Выживешь – ещё пообщаешься, хоть сутками тут сиди. А пока ты в бою.
Впрочем, её замешательство прошло незамеченным – все пришедшие какое-то время стояли молча, отдавая дань уважения мёртвому примарху. Коор Масс застыл в проходе, и Мите не нужно было псайканы, чтобы понять – дороги назад нет.
Ацербус встряхнулся первым.
- Ну что, ещё что-то скажешь, или будем драться так? Талос, кого из своих выставишь? Ксарла?
- Я выйду, - кивнул Ксарл, - Талос, не спорь, из нас я лучший боец.
- Значит, всё-таки поединком, - хрипло, болезненно рассмеялся провидец, - Только в другом месте. Малек был прав, терранец. Ты такой же, как все, только умеешь притворяться правильным. Севатар бы…
- Севатара здесь нет, к большому разочарованию Малека, - Зо Сахаал встал так, чтобы держать в поле зрения и Талоса, и Ацербуса, - Здесь есть я. И я повторю то, что сказал: Корона Нокс нам не трофей. Если прав ты, Мастер Секиры, то примарх не считал, что его наследник должен носить Корону, потому и убрал меня вместе с ней подальше. Если прав я, то я её недостоин.
- Так ты сдаёшься? – Криг пожал плечами, - Отдай Корону, присягни мне, и живи. Ты хороший боец, Зо Сахаал, такие мне нужны, хотя твоя ведьма ещё лучше.
- Это почему? – удивлённо выдохнул Меркуциан.
Ацербус на мгновение скользнул взглядом в его сторону:
- Они оба бросили мне вызов. Но Сахаал – Мастер Когтя, а она – смертная девчонка. Она отважнее. Я помню её храбрость.
Когда демон облизнулся, Мите понадобилось всё самообладание, чтобы не закрыть лицо руками. В памяти мгновенно всплыло, как эта тварь касалась её.
- Не обожгись, - оскалилась она в ответ. Отчаянно жалея, что у неё нет мелтагана. И взвода Серых рыцарей, угу.
- Твоей голове место на самом верху пирамиды, хоть ты и псайкер, - серьёзно произнёс Криг, - Ну? Перед лицом отца я повторю всё, что говорил тебе тогда, Зо. И перед его лицом я говорю: отдай Корону Нокс, присягни мне и уйдёшь к своему дружку. Единый Легион. Наши победы. Как тогда.
Сахаал покачал головой.
- Нет. Я помню, что примарх не любил Хаос. Использовал, бывало, но не любил. Да, я недостоин Короны Нокс, но и ты тоже, Криг Ацербус. Она вернётся к единственному достойному. К примарху.
- Что? - проскрежетал дредноут.
- Сними стазис. Я возложу Корону Нокс на примарха. Никто из нас и вообще никто не сможет получить Легион только потому, что сумел добыть трофей. Верность наших братьев придётся завоёвывать иначе.
Мита украдкой посмотрела на Талоса и отвела глаза. Псайкер в трансе – то ещё зрелище, а когда он то морщится от боли из-за демона, то эйфорически улыбается, да ну в варп, лучше на Ацербуса смотреть. Тем более, что демон шагнул вперёд.
- Значит, ты не отдашь Корону Нокс, - подытожил он.
- Если ты хочешь поединок, ты его получишь, - оскалился Сахаал, - Мы давно не можем терпеть друг друга, давай решим это сейчас раз и навсегда. Но Корона Нокс важнее нас обоих.
- Принято, - кивнул Ацербус, - Коор Масс, снимай стазис. Но честно, Мастер Когтя – ни ты, ни я не коснёмся примарха. Мне нельзя, - он выразительно хлопнул крыльями, - значит, и тебя я не подпущу. Пусть кто-то из твоих возложит.
- Если примарх, как ты говоришь, в итоге поддался Хаосу, почему ты не можешь его коснуться? – немедленно спросил Сахаал.
- Его души тут нет, - пожал плечами Ацербус, - А тело… я не хочу превратить его в бронзовую статую. Или в пепел. Иеран сказал, что так может быть.
Продолжая говорить, демон отошёл к стене и замер, точно в карауле. Сахаал, тоже отойдя, протянул Корону Нокс Кертане.
- Стоять! – громыхнул Коор Масс, - Не ей.
- Да какая разница? – буркнул Криг, - Твоими манипуляторами Корону Нокс всё равно не взять.
- А разница такая, что кто-то сам при всех орал – кто выйдет с Короной, тот и вожак, - язвительно, насколько позволяли динамики, произнёс дредноут, - Ты знаешь, сколько эльдарских телепортов запрятано у неё в доспехе? Хочешь отдать власть над Легионом змеиному выползку? Она с тобой в кхорнатскую честь играть не будет, да и служит не Сахаалу, а своему наставнику.
Кертана вспыхнула, на покрасневшем лице отчётливо проступили белые полосы старых шрамов. Первый помощник отступила на шаг, скрестив на груди руки, но Мита чувствовала дикую ярость. И почти видела, как капсула дредноута медленно, по сантиметру, погружается в кислоту.
- Ну пусть Деррин, - отмахнулся недовольный промедлением Ацербус, - У него чести побольше, чем у многих.
- Чтобы чужак осквернил нашу реликвию?! – прорычал Коор Масс.
Даже через присутствие демона Мита ощутила общую мысль: «да какой он чужак?!» Судя по хмурому удивлению Крига, он подумал примерно то же.
- По-хорошему, это должен сделать мой командир, - тряхнул головой Меркуциан, - Он последним из нас всех говорил с примархом. Но он сейчас и трёх шагов не сделает. А Ксарл не отойдёт от него. И вот он я, аристократ Нострамо, рядовой боец Первого Когтя десятой роты, летописец своего отряда и своей роты. Я не претендент на власть – я не прыгну через головы Талоса, Вандреда Анрати и Малхариона. Я не чужак и не враг примарху – это была его планета, и его правом было вынести ей приговор. Ты не можешь сказать, что я не подхожу, Коор Масс.
Из корпуса полумашины вырвался непонятный звук. У Миты складывалось ощущение, что дредноут кроет матом их всех разом, а особенно своего же ставленника.
Сахаал молча протянул Меркуциану Корону Нокс. Астартес взял реликвию Легиона не перчаткой, а обнажённой рукой, бледные пальцы скользнули по ободу.
- Интересно, сколько бы я прожил, если бы возложил её себе на голову? – усмехнулся Меркуциан, когда исчез еле видимый блеск стазис-поля, - Впрочем… лучше сразу от когтей или секиры, чем носить такое. Это тяжёлая штука, может и шею сломать. Прошу, отец, только тебе она по силам.
Плавно и торжественно он поднялся к сидящему примарху и увенчал его Короной Нокс. И в Склепе воцарился психический ад.

[Огненный Тигр]

Оглушённая, полураздавленная вырвавшейся мощью, Мита могла только цепляться за клочки сознания и смотреть. Видеть, как, картинно раскинув руки, падает к ногам примарха Меркуциан, и отблески пылающего рубина кажутся потёками крови на его лице. Как опустились на одно колено Зо Сахаал и Криг Ацербус – такие разные и так похожие. Как стоят, держась друг за друга, Деррин и Кертана. Сама псайкер сидела на полу, даже не пытаясь подняться. Тяжёлый ритмичный звук заставил её мучительно-медленно обернуться. Дредноут отступал по коридору. Пятящаяся полумашина казалась испуганным человеком, которому едва хватает самообладания, чтобы не бежать со всех ног. Ксарл тоже глянул в ту сторону, явно отметив, что проход свободен, и снова замер, бережно поддерживая потерявшего сознание брата.
А мир рушился. Чёрные холодные потоки варпа хлестали по залу, облизывали стены и людей. И Мита с ужасом и восторгом ощутила, как стираются границы разумов. Она стала Деррином, рыцарем-апотекарием, в давние времена Крестового похода посланным в Восьмой Легион для наставничества… и десять тысяч лет остающимся там, где приказал быть Лион Эль’Джонсон. Она стала Кертаной, дочерью Флота, для которой примарх был и повелителем Легиона, и убийцей её родины, даром что женщина родилась через века после гибели Нострамо. Она была Зо Сахаалом, исправившим свою невольную и горькую ошибку. Сейчас, когда его отпустили все сомнения и страхи, он был счастлив. Она была псайкером-недоучкой Талосом, на чьих глазах сбывалось его пророчество, но у него не было сил даже подумать об этом. Мита поставила ему щиты, смягчая боль – как сделал бы Ксарл, если б мог. Она была и им, и чувствовала, как удивительно ласково широкая ладонь гладит брата по лицу. Она окунулась в сияющую мальчишескую радость Крига Ацербуса. Не задумываясь, что будет дальше, демон тянулся к отцу с искренней любовью. Она стала Меркуцианом – осторожным бойцом, отбросившим все опасения, чтобы однажды встать на равных с лучшими в Легионе, чтобы вписать себя в летопись, а не записывать чужие подвиги. Они кружились, как в калейдоскопе, восемь душ… и ещё один. А потом шторм утих, оставив пронзительное чувство странного родства.
- И какого варпа? – произнёс насмешливый голос.
- Отец, - выдохнули Повелители Ночи. Деррин отсалютовал примарху, - Приветствую, лорд Кёрз.
Рука с длинными, удивительно изящными пальцами и хищными когтями бесцеремонно вздёрнула Меркуциана, усаживая на ступень возвышения.
- Для покойника у тебя слишком громко бьются сердца, так что не придуривайся. Надень ты Корону Нокс, ты бы прожил долго, Летописец. Он бы признали тебя над собой.
- Могу лишь надеяться, что я не был бы худшим командиром, - еле слышно выдохнул астартес.
- Может, в чём-то даже лучше меня, - криво улыбнулся Конрад, - Но вы додумались вернуть меня. Зная, что я вас презирал и ненавидел. Зная, что презираю и ненавижу самого себя.
- Ну и зря. Ты лучший, отец, - хлопнул крыльями Ацербус. Оглянулся в проход… ошеломлённо сморгнул, а потом низко склонил голову и застыл так.
- Нам больше некого любить, - эхом откликнулся Талос.
- Дурак, - фыркнул Кёрз, - Посмотри на своего брата. Некого? Он таскал тебя по залу на загривке и был готов драться за тебя с демоном.
Следовало промолчать, но Мите было жаль бедолагу-псайкера. Он сейчас явно не в состоянии для философских споров.
- Одно другому не мешает, - сказала она, с трудом не дёрнувшись от звонкости своего голоса на фоне остальных, - Они любят вас… потому что любят. И для вас ведь тоже ваши братья не были самым главным.
Под взглядом бездонно-чёрных глаз захотелось провалиться в ядро планеты. Мита сидела неподвижно не из гордости или каменящего страха, просто если шелохнёшься, вот тогда поползёшь, скуля от ужаса.
- А что держит здесь тебя? – прошипел Конрад.
- Пока не прогнали, - пожала плечами девушка. Варп, как же она завидовала этим всем, с дружбой, длящейся века и тысячелетия, с их любовью к отцу… и с тем, что примарх их тоже любит на свой лад. Настолько любил, что решил избавить от себя, чтобы они сделали лучше.
+Тоже аргумент+ - ментальный голос примарха был холодным свистящим ветром. И он принёс уверенность – этот не прогонит. Может убить, но не выбросит, как отработавшую своё вещь.
Кёрз рассматривал остальных.
- Ага, знакомое лицо. Деррин, где бы ни был твой примарх, я его не видел. Может, потому, что он счастлив.
- Счастлив? – впервые за всё время Тёмный Ангел не ощущался непробиваемой статуей. Впервые она поняла, что он тоже что-то чувствует.
- Он всегда этого хотел – забрать Лютера себе и только себе. И быть вдвоём в каком-нибудь лесу за гранью всех известных миров. Так, кто тут ещё? Лицо незнакомо, но я знаю таких. Хотя бы морские меня честно ненавидят.
- Но другого шанса объединить Легион нет. Поэтому я здесь, - отчеканила Кертана.
Примарх кивнул.
- Хорошо. И ты, Зо Сахаал. Ты знаешь меня, терранец, ты видел, каким меня нашли, ты прошёл со мной от Нострамо до Тсагуальсы, а в Легионе служил дольше, чем я. Ты знаешь, как я убиваю за ошибки. Я доверил тебе Корону Нокс… и что? Если ты отделаешься красными перчатками, ты будешь счастливчиком.
Мастер Когтя спокойно встретил взгляд отца.
- С самого детства меня готовили сражаться и служить примарху. Каким бы он не был. Я знал, что пойду в бой по твоему приказу, что буду драться за тебя, ещё до того, как впервые тебя увидел. Если бы я отступился, чем были бы все мои победы, вся моя жизнь? Тем, что я просто оказался сильнее кого-то – смертных, ксеносов, других астартес? Честь говорит мне, что я должен прийти сюда и принять то, что будет. Но, мой примарх, ты никогда не лгал нам и не предавал нас. Ты учил нас, ты дал нам ту любовь, которую мы знаем.
- Любовь? – удивлённо переспросил Конрад.
- На Терре я не знал и этого. Я остаюсь с тобой, отец. И если могучим суждено пасть, я разделю с тобой падение – до конца. Потому что за всеми содранными кожами и криками свежуемых заживо я всегда видел одно – ты берёг нас. Ты мог презирать нас, мы это заслужили, но вся тактика Легиона была о сохранении жизней. Мы были готовы пожертвовать за тебя жизнью, не задумываясь, но ты не жертвовал нами. Я на твоей стороне, отец. Сейчас и всегда.
Воцарилась тишина. Никто не осмеливался нарушить молчание, пока не заговорил примарх.
- Идите и скажите всем, что я вернулся. Я желаю знать, сколько астартес на моих кораблях. Все доклады пусть идут Зо Сахаалу, завтра я приду за ними. А если кто-то решит, что эта ночь – последнее время для сведения старых счётов, то я уже здесь. И я не желаю никаких смертей без моего приговора. Ясно?
Бледная ладонь впилась в плечо Крига Ацербуса, наглядно демонстрируя – к нему это всё не относится. Он останется здесь.
- Отец, позволь мне быть с тобой, - промурлыкал Меркуциан.
- Хватит с тебя зрелищ, - фыркнул Кёрз, - Помоги Ксарлу утащить Талоса.
Больше попыток спорить не было. Ацербус молча проводил взглядом уходивших и улыбнулся. Он знал, что никто, ни смертный, ни астартес, ни примарх, ни демон, не смог бы удержаться от воплей, когда за него примется сам Ночной Призрак. Но отец не позволит этим всем быть свидетелями его слабости и смерти. Отец всё же любил его. Улыбка оставалась на губах, а криков не было, даже когда рубин в короне засиял мучительным светом, а длинные когти прочертили первые раны у основания крыльев.

[Огненный Тигр]

Когда вышедшие сообщили, что примарх вновь с ними, на площади воцарилось опасливое ликование. Никто не представлял, чем это обернётся, но всё же отец вновь поведёт их. Всё же они вновь нечто большее, чем сборище банд и шаек. Кто-то помчались докладывать на свои корабли, кто-то расползлись праздновать по гостиницам (на Вьендаре, привыкшем к паломничеству, хватало мест для астартес возле Склепа), кто-то пили, пели и орали прямо на площади. Только одна группа почти не растекалась по сторонам, так и держались единым отрядом. Коор Масс, хранитель, вышел из Склепа как побитая собака, а их командира, их вожака до сих пор не было.
Никто не понимал, что происходит. Дредноут убрался в своё здешнее логово, Иеран отчаянно молился о чём-то и даже самые бешеные не осмеливались его потревожить. Неужели Ацербус обезумел настолько, чтобы броситься на примарха? Или дело в том, что, как вспоминали ветераны, примарх недолюбливал Хаос… или предпочитал путь совсем не Кхорна? Вход в Склеп казался пастью самой смерти. И в то же время они постепенно сдвигались ближе и ближе к нему, остановившись шагах в десяти.
- И толку с того, что мы тут уже который час торчим? – проворчал Скаттар, высокий воин в сине-белой броне, - Я пойду и посмотрю, что там.
- Не сходи с ума, – прошипел Инвер, раптор из приближённых Ацербуса, - Ты что, не понял? Там наш отец.
Скаттар тряхнул головой так, что качнулись Гвозди.
- Я видел нашего отца в гневе и выжил. Ваш меня не пугает.
За ним потянулись и остальные. Они жались друг к другу, как перепуганные дети, и ругались на каждом шагу, как обречённые солдаты, но шли. Мягкий золотистый свет от крозиуса Несущего Слово разгонял сумрак Склепа.
Конрад поднял голову и с интересом уставился на них. Криг Ацербус лежал рядом с ним на сдёрнутой с трона драпировке, и это было тело мощного астартес, но не демона. Крылья валялись у стены.
- Он жив! – голос Иерана отразился от потолка Склепа, - О благодарение, он жив!
- Среди вас есть апотекарии? – прервал его восторги Кёрз.
- Есть, да и я сам что-то понимаю во врачевании, - откликнулся Тёмный апостол.
- А остальные умеют драться, - фыркнул примарх. – Хорошо. Охраняйте его. Если кто-то попытается свести счёты, убивайте. Пока в себя не придёт, перетаскивать его нельзя… да и потом лучше пару часов полежать.
Закутавшись в плащ из перьев, он прошёл мимо замерших воинов, и словно бы растворился в темноте.

[Огненный Тигр]

Объявив волю примарха, Сахаал предпочёл увести свой маленький отряд в гостиницу. Сейчас он опасался не вспышки ярости, а буйного веселья пьяных братишек. Кто-то наверняка ужрётся до стрельбы, а на ведьме нет брони.
Сам Мастер Когтя тоже не чувствовал себя готовым присоединиться к празднеству. Он до сих пор и верил, и не верил в то, что произошло. Никогда не признававший чудес, в отличие от своих суеверных братьев по Легиону, терранец оказался полностью не готов к свершившемуся чуду.
- И что теперь? – пробормотал он.
- Ты пришёл к Башне, рыцарь, - откликнулся Деррин. Зо знал, что Тёмный Ангел цитирует что-то из калибанских легенд, но раньше апотекарий никогда, даже ради цитаты, не называл никого из Повелителей Ночи рыцарем, - И обнаружил, что тебе теперь быть хранителем Луча. Летучей мышью, пожалуй, рыба у нас Кертана.
- А ты кто? – поинтересовалась первый помощник.
- Если по той геральдике… медведь, наверно. Теперь нам хранить Башню и не забывать поливать розы.
Кертана усмехнулась:
- С чего начнём?
- С отдыха, - фыркнул Сахаал, - Это единственное, на что мы сейчас способны.
Отведённый им гостиничный номер (забавно, но здешние слуги явно не испытывали перед астартес никакого благоговения, видимо, привыкли) напоминал большие каюты на кораблях Восьмого Легиона. Несколько мелких комнатушек, куда приходишь поспать и где держишь вещи, с общей «гостиной».
- Свет включаем? – Зо покосился на ведьму.
- У меня бинокс, - ответила Мита, разуваясь и забираясь с ногами в одно из кресел.
- Освоилась, - одобрительно кивнула Кертана, - Совсем своей стала.
Сама она взялась за передатчик, сообщая на «Змей из чёрного моря» последние новости. Сахаал, понаблюдав за короткой беседой, задумчиво предложил:
- Может, Виридиума сюда пригласить?
Это была шутка, он не хотел демонстрировать примарху, что Силвади носит метку. Да и для Морского Змея возвращение отца – не такая и радость. Но варп, с Виридиумом они бы не сидели вокруг стола, точно собрались на поминки, а не на праздник. Он бы сумел подобрать слова даже для чуда.
Закончив сеанс связи, Кертана отстегнула от доспеха флягу.
- По такому поводу стоит.
- Мне это вообще можно? – поинтересовалась Мита. Кажется, девчонка решила стать приличной нострамкой любой ценой.
- Если разбавить – можно, - Кертана усмехнулась, - Наши грибные настойки вообще-то на основе напитков смертных, старые нострамские рецепты, просто улучшенные.
Большая часть этих настоек были не только алкоголем, но и наркотой, а заодно усиливали псайкерские способности (или уверенность в их наличии), но ладно, пусть ведьма экспериментирует. Вряд ли она выкинет какой-то опасный фокус.
А тебе самому точно надо выпить. Осознать, что задание выполнено. И ты действительно живой, не стрела, летящая к цели, а парящая в небе птица. Вернее, летучая мышь.
С улицы доносились песни и редкие выстрелы. Явно салютующие, а не атакующие – хотя Сахаал после каждого прислушивался, но ничего не говорило даже про короткий бой. Братья веселятся. Один раз грохнуло так, что дрогнули окна, а из последовавшей восхищённой ругани стало понятно, что кергаевцы, конечно, те ещё сервиторы, но салют у них что надо, до Медренгарда слышно.
Из-за этого шума он не среагировал на стук в дверь, оторвавшись от зрелища за окном, только когда ведьма соскользнула с кресла и пошла открывать. Увидев замершего на пороге Ксарла, девушка отступила на несколько шагов.
- Это тебе, - астартес протянул Мите увесистую бутылку, - Ты ведь Талосу помогла. Я не понял, как, но ему легче стало – там, в Склепе. А то я уже думал, что сейчас либо командира вырубать, либо хоронить.
- Я щиты поставила, простейшая штука, - девушка дотащила бутылку до стола, - Угощайтесь. Ксарл, может, присоединишься? И Меркуциан тоже, что он там в коридоре прячется?
- А им придётся заново ставить скрытность, - хмыкнул Деррин, когда Летописец выскользнул из-за угла, - За эти годы они всё позабыли, если их замечает смертная.
- Смертная, дравшаяся с эльдарами и прочей ксенонечистью, видела тех, кто поскрытнее нас, - прошипел Сахаал, - Но тренировки ребятам точно не повредят.
- Кстати, - звонкий голос Миты прорезал и их полушутливый спор, и выяснение отношений между Ксарлом и Меркуцианом, стоит ли сидеть рядом с уснувшим командиром, если тебе сказано охранять, а не по коридорам шариться, - а как вышло, что ваш Талос не умеет даже таких простых вещей?
Меркуциан усмехнулся уголком рта:
- Он не проходил никакого обучения. Пока капитаном роты был Военный теоретик Малхарион, достойный терранец не позволил бы никому из своих учиться гнусной псайкане. А Вандреду было не до того.
- Я б тебя попросил его научить, так он же упрётся рогом, - добавил Ксарл, - Мало того, что он свою псайкану терпеть не может, так ещё чтоб он, командир Первого когтя, да у смертной ведьмы учился…
- Вы его на Планету Колдунов сдайте, - посоветовала Кертана, - Если повезёт, у самого примарха учиться будет. Хотя, он же у вас апотекарий, верно? Значит, у Хатхора Маата. И медицине, и псайкане, и пусть только рыпнется – ему живо мозги поправят.
- Я всё слышу, - возникший в дверях Талос обвёл веселящуюся компанию мрачным взглядом.
- Слышишь, так садись и пей, пока мы всё не выжрали, - Ксарл сунул брату в руки стакан.
- Кажется, вот с этого и начнётся объединение Легиона, - Мита улыбалась чему-то с закрытыми глазами. Слова у неё пока не путались, но Виридиум тоже способен в любой степени опьянения общаться почти нормально.
- В лучших нострамских традициях, угу, - Сахаал со вздохом подхватил свою ведьму на руки, - А тебе уже хватит.
Кажется, она уснула ещё до того, как он уложил её в постель и накрыл одеялом. Девчонка. Хрупкая и смертоносная, как эльдарский клинок.

[Огненный Тигр]

Тенью, холодным ветром примарх скользил мимо своих празднующих воинов. Некоторые вздрагивали, оглядывались, ощутив его присутствие, но даже не все ветераны сходу понимали, что именно почувствовали. А когда осознавали, Кёрз был уже далеко.
Дальше, дальше, за праздник на площади и праздник в гостиницах, туда, где начинался обычный город. Здесь было тихо и спокойно. Он шёл, как когда-то, вглядываясь в окна, пытаясь понять увиденных мельком людей. Такие крохотные слабые огоньки, из которых складывается огромная жизнь. Молодые, старые, счастливые, спокойные, злые, несчастные. Где-то уже спали, где-то ещё сидели за столом или играли во что-то. Одинокие. Семьи. Люди очередной планеты.
На пустых улицах он не маскировался, и из раздумий его вырвал детский голосок:
- Мама, мама, а я этого дядю на картинках видел.
- Шшш, некрасиво показывать на людей пальцем, - мать придержала руку сына и склонила голову, - Простите его, ему очень нравятся изображения астартес.
Конрад пожал плечами, вглядываясь в женщину и ребёнка. Он понял, что мать вышла ночью, чтобы показать малышу созвездия. Что в её голосе нет ни тени страха. Она извинялась перед тем, кого приняла за астартес, из вежливости, а не боясь, что он может убить и её, и сына. Она вообще не боялась.
- Мы все похожи, - откликнулся примарх, усмехнувшись, - На одно лицо. Хочешь меня потрогать, маленький смельчак?
Мальчик коснулся бледной руки, прижал ладонь к огромной ладони. Мать засмеялась:
- Кажется, кто-то больше не будет капризничать за столом. Захочет быстрее вырасти, - потом, уже серьёзнее, она добавила, - Спасибо вам. Обычно ваши братья не обращают на смертных внимания…
- Предпочитают не помнить, что раньше были смертными, - кивнул Кёрз, - Хорошей прогулки.
Он мог посмотреть пристальнее. Узнать, что мечтающий стать астартес мальчишка покалечится и сопьётся молодым инвалидом. Или исполнит свою мечту… и в итоге в Легионе станет одной клёкочущей полуптицей больше. Но от этих знаний не было толка ни ему самому, ни ребёнку, ни матери. И примарх предпочёл оставить маленькую семью в покое.
Теперь он понял, что неуловимое чудилось ему в этом городе. Это был мир, где женщина с малышом может бродить ночью по улице и никого не бояться. Она ведь знает, что ничего не нарушила, а значит, в безопасности.
«И ты даже не представляешь, что только что отвела смерть от одного преступника». Коор Масс был единственным, кто осмелился исказить слова примарха, осознанно солгать. Но построивший мир без страха заслуживает помилования.

[Огненный Тигр]

Следующая встреча была ещё более неожиданной. Проследив за еле слышным гудением и за ощущением мощного, хоть и не псайкерского разума, Конрад столкнулся взглядом с висящим в воздухе массивным доспехом. Ноги и перчатки выглядели так, словно носитель брони нашёл разбитый дредноут и приспособил на себя всё, что смог. Надетая поверх обычного доспеха астартес кираса из множества пластинок удивительно напоминала ламиллярную броню древних терранских рыцарей. Впрочем, аристократом тот, на кого смотрел Кёрз, не был – технари никогда не чтили происхождение. Среди них можно было выдвинуться только умом и мастерством.
- Привет, Квиссакс.
Квиссакс Кергай, Магистр Арсеналов, Идущий в грохоте пушек, Разрушитель Лаинга. Техножрец высокого посвящения, но на его лице и чисто выбритой голове не было аугметики. Только серебряная полоса – словно бы младшая сестра Короны Нокс. Конрад подозревал, что всё дело в том, что Кергай не может довериться никому из своих учеников.
- Примарх, - в ровном голосе угадывался невысказанный вопрос, - Я рад вашему возвращению. Я удивлён.
- Тебе рассказали, но ты решил проверить лично?
- Тот, кто умер на Тсагуальсе, прошёл бы по Вьендару кровавым приливом. Вы так не поступаете. И это меня удивило.
- Ты считаешь, что перед тобой демон?
- Нет. Демон безумия был на Тсагуальсе.
Конрад придвинулся ближе, его голос звучал свистящим шёпотом.
- Ошибаешься, Квиссакс. И там тоже был я. Запутавшийся, слабый, трусливый, но я. А судить их…, - он взмахнул рукой, указывая в сторону площади, где продолжался праздник, - Сегодня я видел воина, не исполнившего доверенное ему из-за огромной неудачи, которую он не мог предотвратить. Я видел, какой виной пылает его душа. Если он считает себя виновным, то насколько виновен я, не взятый в плен на тысячи лет, а бросивший своих? Дезертировавший? Какое право я имею судить?!
Голос сорвался на крик. Где-то над головой стукнуло окно, и Кёрз смолк, облизывая пересохшие губы.
- По праву силы. Как вы осудили Нострамо. Как Император судил Галактику. Как судили Тсагуальсу. Именно поэтому я удивлён, что здесь ещё никто не умер. Именно это я хочу понять.
- Знаешь, что думает человек, который был в окне? – усмехнулся Конрад, - Он видит, что какой-то мутант-астартес спорит с техножрецом. И всё, что он делает, крепче запирает окно. Чтобы шум не мешал.
- Я не читаю мыслей. Я не могу этого знать. Но если он не узнал плащ из перьев, то он плохо учился в школе, - с холодным презрением высказал Кергай.
- Да, попади я к вам, я был бы хорошим учеником, - Кёрз задумчиво накручивал прядь волос на палец, - И к прилёту Императора был бы второй Феррус или Пертурабо. Меня не пришлось бы сдавать в обучение к Фениксийцу. Если бы меня подобрали морские… о, вот тут бы я точно был похож на Фулгрима. Такой же сияющий. Такой же любящий и любимый. Носил бы жемчуг в волосах, предсказывал приход цунами и пути косяков рыб, искал новые земли за светом маяков. И продался бы Императору за дорогу к звёздам и за то, чтобы никого из моих не трогали. Чтобы любой морской считался моим родичем и их преступления судил только я, а не какой-нибудь имперский законник. Если бы на мою капсулу наткнулся какой-то бандитский аристократ, он бы стал правителем Нострамо. У него был бы сын, который положил бы к его ногам планету.
- Вот при этом развитии событий вы были бы похожи на лорда Пертурабо, - дождавшись паузы, вставил Кергай.
- Может быть. В разработке вариантов ты всегда был лучшим среди моих капитанов. А попади моя капсула в джунгли дикарей, я бы вообще не думал о власти на планете. Радуйся хорошей добыче, пляши у костра вместе с братьями, вой, когда кого-то задрал зверь. Вырос бы простым и счастливым, отважным и бешеным. Чем-то был бы похож на бескрылого Сангвиния, - по губам Конрада скользнула усмешка и тут же исчезла, - Но у меня не было семьи – никакой. Даже дикарской. Никто не учил меня ни ценить своих, ни служить вечному пути разума, ни интриговать и рваться к власти. Я рос на улице, я видел тот пиздец, который творился вокруг. Я хотел что-то сделать.
- Почему? Вы не считали это нормой?
Медленно, с трудом подбирая слова, Кёрз ответил:
- Мне было их жаль. Этих людей. Но я видел только право силы и страха. И я решил, что я стану страхом. Сильнейшим из сильных, карающим любого преступника. Так я понимал закон. А потом… представь, Квиссакс, у тебя не было никакой семьи, а перед тобой предстаёт золотое, сияющее божество, сильнейший псайкер, оживший аркан Таро – и он говорит «Я твой отец». И подводит к тебе братьев. Я видел худшее, что будет с ними, но видел и их. Рогал, Феррус – это одно. Но я видел Лоргара, словно звезду из-за нашего тёмного неба. Он жалел Нострамо Квинтус, и за один этот скорбный взгляд… Если бы я дал Кораксу его убить, да, слабака, слугу Богов, но в мире бы не осталось надежды вопреки всему. Звёзды бы погасли. А ещё к тебе подходит беловолосое чудо, полубог, самое прекрасное, что может быть, и тебе говорят, что это твой брат. И я был счастлив, что не вижу его смерти. Иногда мне кажется, что я хотел тогда не вырвать себе глаза из-за пророчества, а умереть – здесь, сейчас, пока я так счастлив. Потому что лучше уже не будет никогда. Конечно, потом я узнал, чего стоит эта семья. Слуги Императора, грызущиеся за крохи отцовской любви. Но с семьёй он меня не обманул – он дал мне Фулгрима. Я не простил отцу другого. Я шёл за ним, чтобы увидеть нечто большее, а видел всё то же право силы и страха! Равнодушное, как механизм, жадное, как цунами. Что мы приносили планетам? Зачем было всё это? Тогда я решил, что другого и нет. Уничтожай то, что тебе не нравится, наноси удар туда, куда хочешь, это и есть правда и правота. И пока мы шли к Терре, у нас была цель, что оправдывала средства. Но мы не справились. Он не сдох. Прошли годы и десятилетия, прежде чем я признал, что второго штурма Терры не будет. Мы больше не дойдём. И что тогда? Что я мог сказать вам всем, дети мои? Что я поведу вас захватить и отстроить новый мир? Я не верил, что я могу построить хоть что-то. Что мы пойдём к краям Вселенной – искать знания и сокровища тех цивилизаций, что состарились и умерли, когда первые люди ещё не умели развести огонь? Я знал, что найденное нас погубит, что я сам уничтожу вас. Может, вместе с Императором, Дорном и прочими, но это не важно. И тогда я поступил как трус. Я выбрал того, у кого идеалы были. Свалил на него всё то, во что загнал Легион. И создал самую отвратительную декорацию для своей смерти, чтобы никто из вас даже не подумал вспомнить меня добром.
Конрад замолчал и закрыл лицо руками. Едкий запах крови демона мгновенно заставил слезиться глаза.
- Сахаал бы не справился, - произнёс Кергай, - Терранцев натаскивали на тактические решения. Стратегию все, кроме Малхариона, понимали не выше определённого уровня. Они солдаты, а не генералы. Военные, а не правители.
- Теперь я знаю, - выдохнул Кёрз.
- Так что ты думаешь делать теперь, отец? Теперь, когда мы пришли к тебе? Теперь, когда те, кого ты так берёг, пережили эти тысячи лет? Меньше наших боевые потери были только у Пятнадцатого. Теперь, когда мы повзрослели и больше не можем позволить тебе командовать одному?
- Для начала я хочу увидеть то, что вы построили, - по щекам примарха катились слёзы, даже сейчас, когда он убрал ладони от лица, но голос звучал спокойно, - На первый взгляд, то, что построил Коор Масс, удивительно, то, что построил Силвади, предсказуемо. То, что устроил Криг Ацербус, тоже очень предсказуемо.
- То, что построил я, это копия морской системы. Мы её скопировали, потом перепроверили по эльдарам кораблей-миров, и пока она работает. Флотское базирование, отдельные добывающие предприятия, совет при капитане.
Глаза Конрада выразительно блеснули.
- Квиссакс, позволишь ли мне скопировать твою систему? Совет при капитане, звучит неплохо.
- Я хотел настаивать на этом. И надеюсь, что это будет развитием. К сожалению, совет техножрецов с большим трудом способен спорить со мной, - в практически безэмоциональном голосе Кергая явственно слышалось сожаление.
- Ну, надеюсь на вас, дети мои. У вас было десять тысяч лет тренировки.

[Огненный Тигр]

Вокруг простиралось бескрайнее алое море. Криг дёрнулся, пытаясь вырваться из его хватки. Только колдуны плавают по морю душ, а он не колдун. Никогда колдуном не был.
- Осторожней, не повреди себе, - мягко произнёс знакомый голос. Кто-то протирал ему лицо, кто-то ещё придерживал за руки.
Проморгавшись, Ацербус понял, что лежит в Склепе. Алым морем был алый платок Иерана. И боль. Вот она не отступала, то разжимая зубы, то накатывая волной.
- Скаттар, отпусти, - рыкнул он, - Что отец?
- Ищет свой путь, - откликнулся Иеран, - Сказал нам позаботиться о тебе, пока ты не придёшь в себя. А он хотел посмотреть на Вьендар.
- Мы бы утащили тебя на корабль, да примарх сказал, что нельзя тебя никуда переносить, - в поле зрения проявился Инвер.
- А спорить с примархом – дурная примета, - хохотнул Криг, подтягивая ноги и садясь. Болело всё, но тело его слушалось. Никаких восьми ран, перерубленных ног и сломанных костей – отголосков давнего видения-трансформации. Сколько именно на нём ран, он не мог сосчитать, спину словно облили жидким пламенем, при попытке встать его шатнуло, но Ацербус всё же выпрямился.
- Куда собрался? – Скаттар загородил командиру дорогу, - Ты скажи, мы отнесём.
- Хочешь помочь – дай секиру, - вот нагибаться за ней Ацербус бы сейчас не рискнул – не был уверен, что удержит равновесие. Броня валялась в углу ошмётками псевдоплоти, ладно, обойдёмся без доспеха.
Инвер бы начал спорить и уговаривать, Иеран бы в итоге точно уговорил. Но Пожиратель Миров честно протянул оружие и отступил с дороги.
Криг ухмыльнулся:
- У меня осталось незаконченное дело. А вот потом можно и на корабль.

[Огненный Тигр]

Ни поваляться в постели, ни пострадать от лёгкого похмелья, наслаждаясь какой-никакой заботой, Мите Эшин не дали. Стоило открыть глаза, как напряжённый эмоциональный фон на площади заставил её вскинуться, спешно собираясь. В итоге из гостиницы она вышла вместе с остальным отрядом. Даже двумя отрядами – Талос и его спутники тоже не смогли преодолеть тянущее, почти болезненное любопытство.
Посреди моря проспавшихся астартес скалой возвышался Коор Масс. Сейчас дредноут казался воплощением невозмутимости. Раз за разом его динамики повторяли, что да, примарх вернулся. Да, теперь лорд Кёрз будет сам решать, каким быть его Легиону. Оповещение об этом событии передано по всем доступным каналам, так что скоро к Вьендару слетятся и те банды, которые побоялись влезть в большую разборку. В Коор Массе было что-то от чиновника Администратума, способного найти инструкцию на любой случай жизни, даже на явление флота-улья.
Внезапно Повелители Ночи расступились, почти шарахнувшись от входа в Склеп. Забравшись на тумбу (во-первых, не затопчут, во-вторых, иначе за спинами ничего не разглядишь), Мита увидела окровавленную фигуру, шагнувшую из Склепа.
Сейчас Криг Ацербус уже не внушал ужас. Он шёл, шатаясь, опираясь на секиру как на посох. Без брони, без крыльев, покрытый ранами, длинные волосы слиплись от крови. Казалось, с него долго и мучительно сдирали кожу, но он выжил.
«Это тебе за Эквиксус», - злорадно подумала Мита, «И за мою руку. Теперь ты слаб, ублюдок». Но даже теперь (без демонической ауры псайкер могла полностью ощутить разум Ацербуса) этот огрин-астартес не боялся. Ему было больно, очень больно, да, но не от того, что сделал отец. Девушка закусила губу, чтобы не вскрикнуть, чтобы молча смотреть, как Дикарь идёт к дредноуту.
- Коор Масс, - мучительный крик прорезал воцарившуюся на площади тишину, - я тебе верил!
Площадь не только оцепенела, но и затаила дыхание. Никто из нострамцев никогда не признался бы в том, что его обманули. Мита видела эту общую мысль, словно бы зависшую над толпой тёмным облаком – он лох, он больше не командир. И всё же никто не осмеливался заступить Ацербусу дорогу. Все смотрели на дредноут или на Зо Сахаала, ожидая, что кто-то из них прикончит бывшего вожака. Вот сейчас, когда Ацербус слаб, когда хватит пары ударов… или одного выстрела.
В мыслях Крига этой толпы не было. Не было даже его старинного врага. Только массивный силуэт дредноута.
«Коор Масс, я тебе верил! Не смей отступать!»
Гигантская машина снова медленно пятилась. Не в силах ничего сказать и всерьёз опасаясь того, что полубезумный от боли и ярости астартес дойдёт.
Порыв холодного ветра пронёсся по площади.
- Хватит, - спокойно сказал примарх, - Криг, я же говорил – никого не убивать. Даже его.
- Это моя месть! – рыкнул Ацербус. Потом склонил голову, - Да, отец. Он исказил твои слова. Он…
Конрад успел подхватить Крига, прежде чем тот рухнул на камень.
- Ты верил мне и верил ему. Я вижу. Отдыхай, Криг. Я закончу с делами и приду поговорить.
- Я подожду, ага.
Мита невольно восхитилась живучестью астартес вообще и этого в частности. Только что был в полуобмороке, а теперь снова на ногах. Правда, сейчас Криг опирался не только на секиру, но и на подставившего плечо Пожирателя Миров, но всё же шёл своими ногами. Когда он повернулся спиной, псайкер сглотнула. Кожи там вообще не осталось. Сплошная рана, кое-как подсохшая, где-то снова сочащаяся кровью.
«Ты это заслужил», мысленно повторила она, «Заслужил. Но какой же ты боец!»
Она заставила себя отвести взгляд. Испытывать сочувствие к бывшему демону глупо, и она его не жалела. А вот не уважать теперь не могла.
Площадь было загомонила, но тотчас притихла под взглядом примарха.
- Я снова с вами, дети мои, - Кёрз усмехнулся, обнажив острые зубы, - И хочу увидеть свой Легион. Но прежде… Коор Масс, подойди ко мне.
Дредноут покорно двинулся вперёд. Мита напряглась, готовясь предупредить примарха, если Коор Масс задумает атаковать, но в разуме древней машины не было ничего, кроме страха и обречённости. Игрок понял, что проиграл, и теперь ждал, пока противник поставит мат по всем правилам.
- Я в вашей власти, мой примарх.
- Ты исказил мои слова, - вроде бы негромко, но очень отчётливо прошипел Конрад, - Ты обманул того, кто тебе поверил. Ради власти над планетой ты солгал ему. Что ж, ты получишь свою планету. Отныне не смей покидать Вьендар без моего разрешения. Эта планета будет твоим домом, твоим владением и твоей тюрьмой.
Миту точно обожгло слитыми воедино торжеством и ужасом. Похоже, опасаться мести со стороны Кертаны дредноуту не стоит. В глазах воительницы быть прикованным к планете казалось хуже смерти.
- Склоняюсь перед вашей волей, - выдохнули динамики машины. Вглядевшись в его чувства, Мита закусила губу, сдерживая нервный смешок. Неужели Повелители Ночи боятся милосердия своего примарха больше, чем любых убийств? Коор Масс так отчаянно перебирал варианты, что ждёт дальше его и планету, да и окружающие тоже гадали, отдаст ли отец Вьендар им на растерзание, просто прикажет расстрелять или устроит что-то более впечатляющее.
- Законы Вьендара остаются прежними, - Конрад стоял посреди страха, злорадства, сожалений, вглядываясь в своих воинов, - Жители этого мира под моей защитой.
К чести Повелителей Ночи, тех, кто испытал разочарование, было немного. Чаще ощущались облегчение, любопытство – что будет дальше, спокойное принятие всего как должного. Мита потёрла лоб, отгоняя головную боль. Слишком мало сна, слишком много псайканы. Она уселась на тумбе, надеясь, что хотя бы не свалится отсюда. Или что Сахаал или Кертана её подхватят.
Разговор примарха с его воинами всё больше сливался в неразборчивый гул. За перелёт к Вьендару Мита успела хоть как-то подучить нострамский, но не настолько, чтобы понимать шум толпы… да и усталость брала своё. Ладно, не очень-то и хотелось лезть в дела космодесантников. И так влезла по самые уши, как бы теперь не утонуть.
Успокоив себя тем, что угрозы лично ей не ощущалось, про неё, кажется, вообще позабыли, она мирно дремала, пока не ощутила очередной порыв холодного ветра. И не услышала уже на готике:
- А чего хочешь ты, Мита Эшин?
Псайкер заморгала, глядя на стоящего перед ней примарха. Надо было встать, поклониться, а ещё сообразить, что ответить.
- Не надо, - фыркнул Конрад, - Плевать я хотел на этикет. Чего ты хочешь?
Мита отчаянно пожелала ведра холодной воды на голову. Она была абсолютно не в форме для разговора с ожившей древностью, повелителем Легиона и одним из злейших врагов Империума.
- Я? Но почему? Зачем вам это? – дурацкий лепет, но он даёт небольшую паузу, позволяет собраться. Может, примарх решит, что она глупа и пьяна, и оставит её в покое.
Конрад смотрел на неё с удивительным терпением.
- Без тебя Корона Нокс оказалась бы в руках эльдаров. Ты ничего не должна мне, но заплатила за то, что я вернулся, дороже всех, - он кончиками пальцев коснулся аугметической руки. Примарх говорил что-то ещё, а перед глазами Миты разворачивалось будущее.
Она могла остаться на Вьендаре. Быть местной знаменитостью, видевшей великое событие. Коор Масс на неё зла не держит, более того, он с радостью возьмёт человека с таким обучением в своё подразделение оперативников-псайкеров, местных арбитров. У неё может быть семья. Скорее всего, будут ученики. Будет тщательно отмеренный риск, в целом, налаженная жизнь уважаемого специалиста. Псайкер проследила за этой нитью, ровной и надёжной, прежде чем перевести взгляд на другую.
Чёрно-синюю, уходящую во тьму, растворяющуюся во тьме. Испачканную кровью, обжигающую опасностью, сияющую триумфами. Быть одной из Легиона. Стоять рядом с примархом, мстить Империуму за то, как с ней обошлись, возможно, войти в списки целей для бывших коллег. И когда-нибудь, когда вернётся старый кошмар, рассмеяться в лицо бывшей хозяйке и сказать: да, я стала той, кого вы боитесь. Я, жадная и честолюбивая ведьма. Красиво. Очень. Но выбор между такими нитями надо делать не на похмельную голову.
- Я хочу домой, - выдохнула Мита.
Примарх кивнул.
- Скажи, где это.
И сейчас псайкер с болезненной ясностью поняла – если она назовёт ту планету, где родилась, лорд Конрад придумает способ доставить её туда, не рискуя своими. Проложит самый безопасный маршрут, использует те связи и агентов в Империуме, которые есть у его сыновей – и это всё, чтобы одна ведьма смогла увидеть мир, откуда её когда-то забрали. Только дом, из которого тебя изымают, как вещь, перестаёт быть домом.
- На «Змее из чёрного моря», - твёрдо ответила она. Ощутила, как плеснули тёплой волной чувства Кертаны, увидела выразительную усмешку примарха.
- Ты выбрала хорошее место. Морские не выдают своих.

[Огненный Тигр]

Наблюдая за своими братьями, Зо Сахаал прикидывал, сколько из них скоро разочаруются в примархе. Не перестанут его любить – если за десять тысяч лет память и любовь не ушли, то и не уйдут. Не выйдут из повиновения – не рискнут. Но разочаруются, осознав, что возвращение примарха – это не порвавшийся лично над ними мешок халявы.
Поначалу они попросту боялись, особенно молодняк. Сахаал был уверен, что ночное гулянье на площади было отчасти ещё и дикой звериной радостью: он пришёл, но мы живы. Он порвёт кого-то другого. Теперь, когда отец вёл себя настолько мирно и ласково – то, что Коор Масса приковали к Вьендару, было ужасом только для морских, а ободранные крылья Ацербуса – вообще ни для кого, включая самого Крига – Повелители Ночи начали прикидывать, как прилетит тем, кого они считают гадами, и какими дарами осыплют их, если правильно подлизаться.
Но у примарха есть свои планы, и его интересы выше грабежей ради грабежей. Молодняку придётся к этому привыкать. Становиться воинами Легиона, а не звёздными бандитами.
Сам Мастер Когтя даже не пытался загадывать, что будет. Он давно привык воспринимать волю отца как стихию, через которую ты летишь, отвечать на то, что есть, а не предугадывать. Возможно, сейчас Сахаала разжалуют в рядовые, и это будет логично – слишком много он пропустил, чтобы быть настоящим капитаном, а не просто носителем звания. Возможно, отец сохранит за ним нынешний ранг, а значит, придётся в ускоренном темпе нагонять всё, что пропустил. Виридиум подстрахует, да и Иеран, если из тех, кто на флагмане…
Когда отец резко развернулся к Талосу и его свите, некоторые астартес шарахнулись в стороны. Примарх точно и не заметил этого, тем более, что те трое не дёрнулись.
- Талос, лети на свой корабль. Сейчас. Вандред сумел освободиться, но ему нужен апотекарий, которому он поверит. Передай ему, что я горд тем, что он сделал. Ксарл, Меркуциан - будете по очереди дежурить рядом с Вандредом, пока я не скажу, что хватит. Будете моими глазами. Меркуциан, потом готовься к переселению.
- Куда? – сморгнул Летописец.
- В каюту адъютанта.
- Вам нужны мои знания, примарх? – Меркуциан, моментально взявший себя в руки, грациозно поклонился, - Я безмерно благо…
- Мне нужно твоё чувство юмора. А теперь бегом, все трое. Вандреду очень хреново.
Троица словно испарилась. Примарх проследил за взлетающим шаттлом, потом перевёл взгляд на Зо Сахаала.
- Переводить роту, которая десять тысяч лет летала на одном корабле, на другой без особых причин глупо. А место капитана – рядом с его ротой. К тому же, Виридиуму Силвади нужен кто-то, кто успеет его остановить, если Морской змей затеет что-то невероятное, - Кёрз выразительно усмехнулся.
Сахаал склонил голову, не представляя, чем считать это решение отца. Не разжалование, но возле примарха будут другие. Неужели Ацербус всё же ему ближе? Ацербус, Меркуциан, кто там ещё будет?
«Нет. Ты не смеешь его ревновать. Ты будешь служить ему там, где он скажет, а не пытаться устроиться поближе. Ты нужен Горсамету, ты нужен Виридиуму. И разве не с ними ты хочешь быть? Именно ты, а не твоё терранское обучение…»
- Спасибо, отец.
- Передай своему другу, что обдирать метки с него и его последователей я не собираюсь. Но пусть не заигрываются. Иначе сниму Силвади с корабля и отправлю вечным дипломатом к Третьему Легиону. Там его научат, как сочетать метку Слаанеш и дисциплину.
- Или хотя бы нотной грамоте, - с изумлением Сахаал понял, что сказал это вслух. И что отец смеётся.
- Псайкеры без основ теории и практики псайканы, неплохой музыкант, не знающий нот. Бардак у меня в Легионе. Ничего, будем выправлять.
Зо невольно задумался, получится ли временно вызвать хотя бы как дипломата капитана Третьей роты Детей Императора. Марий Вайросеан способен вкрутить дисциплину не только одному Виридиуму. Вернее, возможно, как раз с Силвади он и не справится… но нотам точно научит.
А вот чего он не ожидал – что примарх обратится к маленькой ведьме. Мита выглядела настолько сонной и несчастной, что Сахаал чуть было не попросил: отец, дай ей отдохнуть. Но девчонка как-то отвечала, а у примарха наверняка был повод говорить с ней именно сейчас. Ему нужна полная искренность, а не вежливая скромность или страх. Но когда отец спросил про дом, Зо почудилось, что вокруг снова пронзительный холод Эквиксуса. Сейчас она выберет. И может, это последний раз, когда он видит маленькую ведьму. Хоть бы она осталась! Пусть даже на Вьендаре, где он сможет навещать её, но не какой-то далёкий мир. Это её право – выбрать, она действительно заплатила дороже всех и по чужим счетам, но варп, как же не хотелось расставаться.
«Способ победить других мне не ведом, однако как победить себя, мне известно. Всю свою жизнь совершенствуйся каждый день, оттачивай своё мастерство день ото дня, бесконечно». Если Мита потянется к его разуму, она увидит древнюю цитату, а не бессвязный вопль. Она сможет решить, не оглядываясь на него.
А потом она сказала, и напряжение осыпалось, как разбитая мозаика. И на ум пришла цитата из совсем другой древней книги, не столь любимой, но тоже неглупой: «Где сокровище ваше, там будет и сердце ваше». Хорошо, что у астартес два сердца. Второе всегда будет с отцом.

[Огненный Тигр]

Дорога до шаттла казалась убийственно-долгой. Мита покусывала губы, чтобы не вырубиться прямо на ходу или не попросить Кертану или Сахаала взять её на руки. Что-то подсказывало, что астартес бы не отказались, но… обойдёмся.
Чужие эмоции вихрились вокруг, окружали её бурным морем. Когда перед ними возник какой-то местный с просьбой уделить ему пару минут, отчасти Мита злилась на неожиданную преграду, отчасти – была довольна. Спокойный упорядоченный разум был в этом море неплохим маяком. Даже получилось расслышать заданный вопрос, а не считывать его по ответам Сахаала и Кертаны.
- Лорд Коор Масс просит видевших возвращение примарха составить максимально подробное описание этого события. Кто где стоял, как стоял. Это потребуется для мозаики внутреннего зала.
«Оперативно он», невольно усмехнулась девушка. Почему-то трусоватый дредноут вызывал не презрение, не ярость, а симпатию. Впрочем, слова примарха для неё священными не были. А вот умение человека так быстро вернуться к делам заслуживало уважения. Может, астартес и верный сын Восьмого Легиона из него и никакой, а вот администратор замечательный.
Следующая фраза заставила её резко встряхнуться.
- Лорды астартес могут подождать с этим, но вот смертная должна рассказать сейчас. Память смертных намного нестабильнее, через несколько дней информация от неё не будет иметь ценности.
- Мою память развивали с семи лет, - она надменно вскинула подбородок, - Такой подготовки не проходят даже астартес. Не беспокойтесь, тренированный псайкер обладает эйдетической памятью не хуже космодесантника, как бы не уступал им в силе.
Знал бы кто, что основой этой надменной речи была не обида за недооценку её способностей, а отчаянное желание немедленно оказаться в шаттле. Местный поклонился и убрался куда-то в сторону, правда, только после того, как Сахаал пообещал вернуться и предоставить им полную картину того, что он видел, уже завтра.
- Сегодня тебе выспаться надо, - буркнул он, когда посланник Коор Масса оказался подальше, - А завтра прилетим и будем им вещать.
Мита сморгнула, не зная, как отвечать на его заботу. И как не вглядываться в его чувства, подтверждая то, о чём она догадывалась.
- Да, если бы меня заставили рассказывать прямо сейчас, это была бы очень экспрессивная картина, - наконец, сказала псайкер, - На две трети из отборной матерщины.
- А ты умеешь ругаться? – хохотнула Кертана, - Незаметно. Впрочем, поживи у нас пару лет, и будешь крыть якорем через фок-мачту не хуже прирождённых морских.
- Особенно если мне объяснят, что такое фок-мачта и якорь, - подхватила шуточку Мита, с наслаждением устраиваясь в кресле шаттла.
Блаженному спокойствию мешала только одна мысль. Люди, не обладающие эйдетической памятью, почему-то считают, что с ней ты никогда ничего не забываешь и не теряешь. На самом деле ты просто идеально помнишь, где именно оставил забытую вещь. Псайкер могла чуть ли не до сантиметра расписать местоположение её бинокса в гостиничном номере. Проблема в том, что собирались второпях и таскать его светлым днём лично ей показалось идиотизмом. А потом как-то не было ни подходящего момента, ни сил, чтобы сказать, мол, подождите, я сейчас в гостиницу сбегаю. После разговора с примархом вообще хотелось только забиться под одеяло в родной каюте. Или в каюте Сахаала, всё равно он сейчас ложиться не будет. Да и койка там такая, что вдвоём не проблема.
Под ленивое сравнение достоинств кровати с, кхм, напарником и без летелось легко и весело. А бинокс – да и варп с ним, не великое сокровище. Надо будет попросить новый, и всё. Или всё же попросить Сахаала донести её до каюты, не уточняя, до чьей именно. А завтра, когда они вернутся на Вьендар, забрать свою оптическую технику.
Увы, план покататься на астартес, притворившись бедной слепенькой ведьмой, быстро рухнул – на посадочной палубе было сравнительно светло. Не так, как на планете, но и напрягать зрение, чтобы в кого-то не врезаться, не приходилось.
- Это в честь возвращения вашего примарха такая иллюминация? – негромко спросила Мита. Удивительно, конечно, впрочем, мало ли, какие обычаи у Повелителей Ночи? Может, и улучшили освещение ради праздника.
- Какая иллюминация? – непонимающе отозвалась Кертана, - Обычное освещение. Ты, наверно, просто привыкла.
Очень хотелось верить в это «просто». Очень. Но по спине пробежал неприятный холодок. Есть вещи, в которых нельзя поучаствовать безнаказанно. И, кажется, в такую одна не в меру любопытная псайкер и влезла.

[Огненный Тигр]

Иллюминация всё же возникла – Виридиум Силвади, сияющий ярче собственных украшений. Нервно прижал к себе Кертану, потом развернулся к другу… наткнулся на выразительный взгляд и ограничился рукопожатием. С точки зрения Сахаала, капитан вообще не должен бегать встречать кого-то на посадочной палубе, но если морское чудо за десять тысяч лет этому не научилось, то и не научится.
- Значит, Коор Масс получил своё? Надеюсь, эта падла сгниёт на своей планетке…
- Эта падла – один из лучших администраторов, которые у нас есть, - всё-таки одёрнул его Зо, - Прекращай, Виридиум. Примарх ясно дал понять нам всем – время грызни закончилось.
На секунду в глазах друга мелькнули тоска и ярость. Похоже, отчасти он жалел, что не пришлось стрелять по Вьендару. Что чужая планета будет жить. К чести Виридиума, только на секунду.
- А что с Вандредом? Я видел, как Завет Крови начал маневрировать, потом замер.
- Демон пытался заставить его увести корабль, - машинально ответил Сахаал, рассматривая распростёртое на койке апотекариона тело. В изодранном не хуже Ацербуса мутанте трудно было угадать пронырливого адъютанта Малхариона, после капитана «Завета Крови», но улыбочка была та же. И он был жив.
Только когда Зо до крови закусил щёку, видение рассеялось, уступив место посадочной палубе и встревоженному взгляду друга. Кертана и Мита глядели на него иначе. Понимающе.
- Живой твой Анрати. Избавился от демона, валяется в апотекарионе в бессознанке, но живой. Примарх приказал Талосу, Ксарлу и Меркуциану позаботиться о нём, - разговор позволял успокоиться. Взять себя в руки, - Подробный рассказ будет через несколько часов. Я собираюсь отсыпаться.
«Вернее, я собираюсь убраться в свою каюту, потому что офицер не должен закатывать истерику при подчинённых. Не имеет права срываться».
Заметив побелевшую, напряжённую, как струна, Миту, он добавил:
- Ведьма, тебе того же советую.
- Да хоть в твоей же каюте, - мгновенно фыркнула девчонка. К людям, которых страх парализует, ведьма явно не относилась. Но это не отменяет того, что сейчас она в ужасе.
- Идёт, - Сахаал легко подхватил её. Пусть Кертана рассказывает командиру и наставнику всё, что считает нужным. А им надо отдышаться. Причём обоим.
Астартес не ведают страха, но при мысли, что он теперь связан разумом с Талосом, Мастера Когтя охватывало нечто близкое к панике.
+То есть связь разумов с Ацербусом тебя не волнует?+ - полюбопытствовала Мита, - +Или со мной?+
Ну разумеется, дотерпеть до каюты и общаться нормально ведьма не могла. Ладно, варп с ней.
«Я представляю себе всё, что может быть в голове Ацербуса. Во-первых, его может не хватить на то, чтобы устроить мне вот такой взгляд его глазами, мы оба не псайкеры. Во-вторых, я терпеть его не могу, как и он меня, но мы оба прекрасно знаем друг друга».
+А ещё вы чем-то похожи+ - отметила Мита. Сахаал предпочёл сделать вид, что этого не слышал.
«Ты – псайкер, да, псайкер сильный, но ты умеешь пользоваться даром и даже мозгами, хотя вот это не всегда. А у Талоса в голове помойка. Ты сама говорила, что ставила ему щиты, а ведь он не сопляк, Мита. Да, они тоже сыграли со временем фальшивой колодой, но он не скаут, а полноценный астартес и апотекарий. Это не связь разумов, это вляпаться в чужое безумие».
+Он просто абсолютно необучен, а не безумен+ - авторитетно возразила ведьма, +Если хочешь, я научу тебя закрываться, хотя ты, фактически, это уже умеешь. То, что ты начинаешь цитировать, когда нервничаешь, это какая-то особая защита? Мантра?+
- Это Бусидо, - уже вслух ответил Сахаал, аккуратно ставя девчонку на пол каюты. Здесь, в своём логове, стало намного спокойнее, - Древний воинский кодекс. Я выучил его ещё мальчишкой на Терре. Он старше самого Империума, старше Железных Людей. Мне тогда казалось, что такое обязательно надо читать в оригинале. Так-то нам давали отрывки из него в переводе на готик, но наставники не возражали против всяких особых увлечений, пока не страдала учёба.
- Я узнал, что Путь Воина – это путь смерти, - задумчиво процитировала Мита, - Звучит по-эльдарски, знаешь.
- Война одинакова для всех. Тебе ли не знать, псайкер Ордо Ксенос?
Девчонка дёрнулась:
- Бывший псайкер Ордо Ксенос. И я предпочту, чтобы Путь Воина был путём смерти для моих врагов.
Сахаал рассмеялся:
- Приживёшься. Тут все такие. Вся наша тактика – об этом.
Ведьма невесело усмехнулась в ответ. Скользнула к зеркалу и замерла, рассматривая себя.
- У тебя изменились глаза, - сказал в спину ей Зо, - Были зелёные, стали чёрные, как у нас всех. Цветовое зрение поплыть не должно, оно плохое только у коренных нострамцев. А вот ясным днём теперь лучше носить очки.
Мита развернулась, сжав кулаки.
- Цветовое зрение? Очки? Ты серьёзно считаешь, что это важно, а?!
- Со слезящимися глазами очень трудно драться. Разве что твои умения это полностью компенсируют, - пожал плечами Сахаал.
- Это мутация, - горестно выдохнула ведьма, - Мутация, понимаешь?
- Ты и так псайкер. Одной мутацией больше, тем более полезной, - он не издевался, хотя, судя по лицу Миты, именно так она его слова и слышала. Он искренне не понимал. Боится ли Железный Воин аугментики и дредноута? Боится ли псайкер, мутант от природы, мутации? Хотя те же Тысячники…
Девчонка не вздрогнула и не отшатнулась, когда он шагнул к ней и осторожно погладил по плечу.
- Тебя не прогонят, Мита. Ты же видела, тут и змеехвостый живёт, и неплохо живёт. За эксперименты над гнездовыми рапторами, абсолютно чокнутыми, один апотекарий в своё время получил красные перчатки. А если бы отец не рассудил так, то мы с Силвади бы этого медикуса прикончили, даром что он гений. Гнездовые – они безумцы, они птицы по разуму, но они – мои братья и подчинённые, а не подопытные мыши для зарвавшейся твари.
Вряд ли история Модрима Ллансахая могла хоть кого-то успокоить, но, казалось, ведьме стало легче.
- Братья, подчинённые, - негромко повторила она, - А я для тебя кто?
- Напарница, - не задумываясь, ответил Сахаал.

[Огненный Тигр]

Она спала и в то же время не спала. Мита словно бы взлетала из собственного спящего тела, как на древних изображениях транса. Повернув голову, она смогла рассмотреть, как прижимается к Сахаалу, как он её обнимает, не просыпаясь. Любоваться этим дальше не получилось – комнату словно заволокло туманом, вернее, сама реальность рассеивалась, точно туман, но эта картина придала ей уверенности.
Внезапно её швырнуло вперёд и вверх, куда-то на чужой корабль. Здесь в этом не было смысла, но Мита сгруппировалась перед падением. И беззвучно вскрикнула, увидев происходящее.
Отчаянный, беспомощный взгляд Талоса, внутри которого раскрывался прорыв варпа. Астартес точно сгорал изнутри, до последнего момента осознавая, что с ним происходит. Что его убивают собственные ненавистные способности.
- Убей меня! – еле прохрипел он, - Ксарл!
Клинок его брата сверкнул рядом, зазвенел, ударившись об пол. Ксарл рухнул на колени, прижав Талоса к себе, пытаясь удержать распадающееся тело. Когда первый вырвавшийся из прорыва демон разорвал Ксарлу горло, это выглядело милосердием.
Жуткая картина смазалась, Миту снова закружило чудовищным смерчем, чтобы вышвырнуть над схваткой двух астартес. Вернее, нет, не схваткой. Деррин мог уничтожить своего брата – более молодого, не терминатора, но он даже не поднял руки в свою защиту. Лоялист с глухим рыком «Умри, Падший!» вонзил клинок в в апотекария. И Мита почувствовала последнюю мысль умирающего «Наконец-то».
Она попыталась остановиться, не позволить унести себя дальше, но с тем же успехом можно было пытаться удержать руками взлетающий шаттл. Новая картина была панорамой – битвой с войсками Империума. Чёрно-синие, а дальше пурпурные доспехи на нашей стороне, геральдическое разноцветье на той. К своему удивлению, она заметила даже себя – сидящую на броне машины резерва. Двойник вскинула голову, кажется, улыбнулась ей, а потом Миту бросило в самую гущу воздушного боя. Когти Хищника сцепились с давними своими соперниками – Гвардией Ворона. Незримая и неуязвимая, псайкер смотрела, как сражается Сахаал, переживая его безумное торжество. Он делал то, для чего был создан – бился за примарха и за Легион, он был счастлив. И когда на его отряд обрушилась грозная чёрная тень, парившая в небесах грациознее, чем любой из рапторов, он бросился навстречу мстителю, чтобы связать его боем, чтобы отец успел прийти сюда. Может, он даже сумел задеть чужого примарха, а потом сверкнули гигантские когти, и изуродованное тело в рассечённом доспехе рухнуло вниз.
- Нет! – псайкера словно швырнуло в двойника – в океан боли, отчаяния и ненависти. Наверное, со временем она бы смогла пережить эту потерю и жить дальше, но сейчас ей не нужна была эта дальнейшая жизнь. Ей нужна была месть.
Она метнулась прочь от транспорта, чтобы случайно не задеть псайканой своих. Небрежно начертила ножом знаки на земле, усиливая то, что собиралась сделать. Талос погиб, когда случайный выплеск энергии варпа разорвал его тело. Мита вызывала прорыв сознательно, отдавала себя на корм демонам, чтобы сейчас обрести невероятную, непостижимую силу… и обрушить её на лоялистов. «Ненавижу терять своих».
Проклятое видение продолжалось. Новый порыв унёс сжавшуюся в комочек, удивляющуюся, что она не распадается на части, псайкера в космос. К смертоносной карусели пустотного боя с эльдарами.
Та сила, которую Мита смогла собрать в прошлом видении, показалась ничтожной. Здесь псайкана звенела смертоносной мелодией, окутывала целый корабль, заполняя мостик дымом и пламенем. Такой ловушкой можно было вывести из боя даже флагман… только её требовалось готовить заранее. И астартес на капитанском троне мелкого корабля смеялась, глядя на подступающий огонь. Кертана знала, что они обречены. Но остальной флот разметает эльдаров, как цунами – прибрежный посёлок. Это всё не зря.
И снова битва, на этот раз опять на планете. С самыми грозными воинами, которых только могла представить себе псайкер – с Серыми рыцарями. Но Ацербус и его разношёрстная банда рвались в бой без тени страха.
- За нашего примарха, за вашего примарха – покажем им!
Она видит, как падают те, кто дрались рядом с ним, как Дикарь остаётся один, но он ещё сражается, хохочет и рычит «Брось алебарду, урод, не достоин!». Пока не падает на гору тел – так и не выпустив секиру, с весёлой мальчишеской улыбкой на залитом кровью лице.
«Ну это было хотя бы ожидаемо!» Мита заставила себя сконцентрироваться. Не сопротивляться очередному витку, а осознать кое-что намного более важное. Но самообладание едва не рассыпалось в осколки, когда она увидела новую картину.
Мрачные покои, то ли ободранные, то ли просто засушенные тела на стенах. Меркуциан что-то рассказывает примарху, и не видит, не чувствует, как болезненным огнём разгорается желание убивать. Не просто заткнуть и вышвырнуть отсюда…
Когти впиваются в плечо астартес, крика нет, но есть сдавленный стон и мерзкое хлюпанье, когда Летописца заживо рвут на части. Когда примарх пьёт кровь из распоротого горла.
+Вот так! Лучше бы ему было надеть Корону+
Это уже было не видение. Примарх смотрел на неё и обращался к ней.
+Этого ещё не было+
Мита выпрямилась, насколько это можно сделать, вися в пустой темноте. Вернее, не совсем пустой – присутствие Кёрза никуда не делось.
+Этого ещё не было+ - повторила она, глядя туда, где чувствовалось это присутствие. +Здесь и сейчас мы все живы+
+Ешь землянику+ - шипяще хохотнул примарх, придвинувшись ближе, +Фулгрим тоже любил так говорить. Только я вижу, что с вами будет. Со всей избранной восьмёркой. И земляника отдаёт вонью ваших потрохов и солью крови+
Мита пожала плечами… ухитрившись не вздрогнуть, когда кончики длинных пальцев скользнули по грани живой кожи и аугментики. Главное – не думать о том, что эти пальцы могут растерзать тебя в мгновение ока. Здесь и сейчас это абсолютно не важно.
+Это всего лишь один из вариантов будущего. Один из множества. Они могут сбыться, а могут - нет+
+Разве ты не знала, что лишишься руки?+ - примарх цепко схватил её за руку, хорошо хоть, не за живую, +И разве так не вышло? Сильно помогло тебе твоё предвидение, если ты всё равно калека?+
+Я выбрала тот путь, на котором мне было суждено лишиться руки+ - подчеркнула Мита, +Могла выбрать другой. Хотя на самом деле путей было намного больше. И выборов тоже. Был, к примеру, момент очень плохого выбора – или нужно было проглотить то, что у меня на глазах убили хорошего парня ни за что, только за то, что он помогал мне в моих поисках, или отомстить за него и сдохнуть. Впрочем, первый вариант тоже не гарантировал мне выживание – учитывая, какой отряд пришёл в госпиталь, думаю, меня бы прикончили там так или иначе. Приговор был уже вынесен.+
+И что же?+ - оскалился Кёрз.
+Я выжила+ - выразительно улыбнулась в ответ Мита, +Нашла третий путь – отомстила и сбежала. Так вот, если бы меня пристрелили там, предсказание об оторванной руке не имело бы никакого смысла. Оно могло не сбыться. Вообще, худшая ошибка предсказателя – считать, что всё обязательно будет именно так, как он предскажет. Если ты видел свою гибель в аварии, это не повод на спор стрелять себе в висок из пистолета.+
Хватка стала ещё крепче. Псайкер порадовалась, что они общаются не в реальности – не хотелось думать, что бы эти пальцы сделали с её драгоценным протезом.
+И что посоветуешь, ты, обученная ведьма?+
+Отправить Талоса учиться. Найти ему наставника из своих, послать на Планету Колдунов, что угодно, но он действительно опасен.+
+Хорошо. Дальше?+
+Не имею ни малейшего представления+ - Мита с трудом сдержала истерический смешок, заметив мелькнувшее в глазах примарха удивление, +Мало того, что я вообще с трудом представляю, как сражаются астартес, меня не учили ни стратегии, ни тактике. Я умею действовать в составе группы или в одиночку, и это всё. Что я могу понять по битве? Кроме того+ - задумчиво добавила она, +что это не самое худшее, что может быть. Мне кажется, что не все эти видения в полном смысле предсказания.+
+Тогда что это?+ - встревоженное шипение обжигало уши.
Псайкер глубоко вздохнула. Вся её прошлая жизнь учила – не доверяй никому. От тебя будут требовать открытости, изображай её, делай вид, что выворачиваешь душу наизнанку по слову наставников, но не дай тебе… кто-нибудь пооткровенничать на самом деле. Прошлая жизнь…
Очень медленно она начала:
+Это отголоски общей связи. Наши страхи – то, что дар может подвести и ты погубишь других, то, что ты снова не сможешь защитить того, кто тебе дорог, только мстить. Или просто паранойя – страшно общаться с тем, кто может разорвать тебя на части голыми руками. Наши мечты – хотя бы мёртвым вернуться к своим, в бою с самым грозным противником искупить свою вину или совершить очень большой подвиг во славу примарха, а там как повезёт. Я не уверена, что… Те силы оставят без внимания столько трупов Серых рыцарей. +
+Он хочет ещё раз стать демоном?+ - поинтересовался Кёрз.
+Боюсь, это слишком далёкий горизонт планирования. Он хочет продолжать быть героем. Но в целом… наши страхи, наши мечты, наши представления о том, чем закончится наша жизнь. +
+Это может сбыться?+ - глаза примарха горели чёрным огнём.
«Когда ты решила, что своим не лгут?»
+Может+ - выдохнула Мита, +Тсагуалса бы не сбылась без вашей на то воли, но вы сделали всё, чтобы она воплотилась в точности+
Она всё же зажмурилась в ожидании удара. Здесь её, конечно, не убьют, просто проснёшься как от кошмара, но больно-то всё равно будет, даже без последствий.
Острые кончики когтей коснулись её лица, но аккуратно. Кажется, даже не поцарапав.
+Мечты и страхи? И мой страх потерять вас?+
+Да+ - хорошо, что здесь не пересыхает горло, как бы непередаваемо жутко тебе не было.
+Брысь!+
Холодный ветер вновь подхватил её, швырнул вниз – в собственное спящее тело. Куда жёстче, чем при выходе из обычного транса, без всякого удовольствия патер донум, но тепло объятий слегка скрасило этот момент.
Ей было к кому возвращаться. Ей было кому доверять. И ей понадобится варпова туча лет, чтобы свыкнуться с этим.

[_Ир-Рианн_]

Ааавввв, невероятно прекрасно...

[Кэссэн]

[Огненный Тигр]

_Ир-Рианн_, спасибо огромное!

Кэссэн, я старался. Рад, что понравилось.

[Санди Зырянова]

Спасибо, прочла с огромным интересом!

[Огненный Тигр]

Санди Зырянова, Мышеньки и сопутствующие рады вниманию =)

[Санди Зырянова]

Вот чего нашел:

Сахаал и Мита

[Огненный Тигр]

Санди Зырянова, знаю эту прекрасную картину. В какой-то мере ей и вдохновлялся в представлении героев.

[_Ир-Рианн_]

Ааав, картинонька прекрасна!! Хорошо легло, какоридж стал сразу зримым))