Война роз

[Огненный Тигр]

А он все-таки любит цветы. И, будем честными, венок из алых роз очень идет к зеленым глазам и светлым волосам. Если бы только шипы этих роз не ранили его кожу. Вчера, когда мы сидели в моей спальне, я вытирал кровь с его лба, а Артур даже не вздрогнул, не попытался вырваться. Взрослеет? Влюбляется? О нет, просто у него не хватает сил отталкивать меня. Все его мысли, вся его душа - там, на другом берегу Ла-Манша. На том берегу, который он безуспешно пытается разглядеть.
- Доброе утро, Франциск.
Ох, он заметил меня. Еще решит, что я слежу за ним. В общем-то, так оно и есть, но это не от недоверия.
- Доброе утро, Артур. Мон шер, не стоит столько гулять по берегу. Ты простудишься.
- Не беспокойся.
Вот так, ни споров, ни детской истерики "Как ты смеешь делать мне замечания". Упрямый подросток превратился в юношу. На войне взрослеют быстро.
- Хорошо, хорошо, но если ты все же заболеешь, что скажет твой король?
Киркленд вздрагивает и оборачивается ко мне.
- Это его приказание? Все, я иду.
Он безумно предан своим королям. Я тоже люблю своих, впрочем, иногда не отказываю себе в удовольствии побегать вместе с Жакерией. А со времен Филиппа Красивого мне просто не в кого влюбиться по-настоящему, так, чтобы душа горела, чтобы весь мир повторял его имя, чтобы я был готов ради него побриться налысо. Нет, конечно, Филипп мне такого не приказывал, иначе, боюсь, моя любовь могла не выдержать этого испытания. А Артур настолько же предан каждому из своих королей. Даже нынешнему, из-за которого он оказался в изгнании.
Пока я рассуждал, этот юный варвар успел уйти. Не подождав, не сказав, увы, его вежливость и куртуазность далеки от совершенства. Шутки ради я встаю на то место, откуда он вглядывался в царящий над морем туман, и замираю. Кажется, что за туманом виден далекий берег, а на нем неподвижно стоит другой Англия. Те же непокорные светлые волосы, злые зеленые глаза, такой же меч на поясе, но его голову украшает венок из белых роз. Держу пари, их шипы так же ранят ему лоб.
Англия Йорка. Мне хочется думать, что во всех наших бедах и несогласиях с Артуром виноват именно он, злой близнец. Это он едва не превратил меня в своего слугу, это на его руках кровь девы Жанны. Он - враг, а тот, кто сейчас гостит у меня - милый мальчик, которого я люблю. В глубине души я знаю, что это обман. Близнец появился совсем недавно, когда Артур не сумел выбрать, кто из королей - истинный.
Несмотря на теплую погоду, ветер с моря заставляет ежиться. Я возвращаюсь в замок. И первым, кого я вижу, оказывается мой очаровательный гость.
- Франциск, Франциск!..., - голос у него срывается, как у обычного подростка.
Я прижимаю Артура к себе, практически утаскиваю в свою спальню.
- Что случилось, мон шер?
- Завтра мы отправимся домой.
- Ты не рад?
- Я не уверен, что смогу... справиться. Да, король говорил про твою поддержку, про все такое, но я не знаю, кому из нас двоих суждено выжить.
- Судьба на твоей стороне, - звучит до невозможного глупо, но мальчику подойдет, - Генрих появится как рыцарь-освободитель и сразит жестокого узурпатора. Разве мало претерпели Ланкастеры? Бог не оставит вас.
- Бог?, - Киркленд пожимает плечами. Я совсем забыл, что Артур по сути своей истинный язычник, и никакие крестики на шее этого не изменят. Он с большей радостью поверит в эльфа под холмом, чем в ангела небесного. Что ж, буду говорить по-другому.
- Рыцарь сильнее, когда у него есть дама сердца, так?, - дожидаюсь, пока он кивнет, - А ты, мон шер, пойдешь в бой с моим знаком.
- О чем ты?
- Об этом, - я касаюсь его венка такой же алой розой, взятой из вазы на столе. Мне нравятся разные цветы, но лишь эти украшают мою спальню. Потом аккуратно вплетаю свою розу в его венок, - Вот и все, теперь с тобой мое благословение. Сражайся доблестно, мой рыцарь.
- Спасибо, - он такой милый, когда краснеет. Но я даже не пытаюсь его удержать, когда Артур выбегает из спальни. Ему ни к чему видеть, как я падаю перед иконами. Я дал ему уверенность в победе, Господи, даруй же хоть немного уверенности мне. Ты любишь меня, так сохрани этого мальчишку.

Босуорт. Вообще я не люблю поля сражения, они отвратительно пахнут, но сейчас я бегу, высматривая невысокую фигурку в доспехах. Дьявол с ними, с королями, с победившими и проигравшими, где ты, Артур?! Который ты?
Наверно, я бы прошел мимо запыленного, покрытого грязью оруженосца, копающего могилу, если бы он сам не окликнул меня. Оборачиваюсь, сердце готово выскочить из груди. Если он здесь, как подсказывало мне чутье, рядом с мертвым Ричардом, а не живым Генрихом, неужели венок белый, а не алый? Неужели выжил не тот?
- Франциск, все закончилось.
Не мальчишка, не подросток - молодой рыцарь. И - я отшатываюсь - в его венке переплетаются алые и белые розы.
- Кто ты?
- Я - это я, Франциск. Англия.
- Тогда ты не с тем королем, - сейчас он либо опомнится и бросит проклятого Йорка, либо попытается меня убить. Но это все лучше, чем этот ровный голос и скорбные глаза, - Этого короля назовут злодеем и чудовищем.
- Люди назовут. Я - нет. Я похороню его, если люди не удосужились это сделать. Потом я отправлюсь к королю Генриху Тюдору, чтобы помогать ему восстанавливать мирную жизнь. Здесь нет узурпаторов-монстров, Франциск. Только люди и я.
Ало-белый венок сползает на лоб, когда он вновь берется за лопату. По мокрому лицу течет капелька крови, но этот Артур вряд ли позволит мне ее вытереть. Я здесь лишний, и пора уходить. Но у меня остается последняя горькая радость - в этот венок вплетена и моя роза. Он не сможет забыть, что просил меня о помощи. Хотя это уже ничего не изменит.

@темы: фанфики мои, хеталия

Comments

[Мэлис Крэш]

Отпадно... Я вообще люблю этот период.

[Огненный Тигр]

Мэлис Крэш Я тоже. И еще хотелось показать отношения Англии и Франции - не любовники, не враги, а все вперемешку, этакий танец на лезвии.

[Мэлис Крэш]

И все шикарно

[Eldret]

Впечатляет. "Я - это я". Люди могут проклясь. Страна - запомнит.

[Огненный Тигр]

Eldret Причем страна запомнит обоих королей. И того, кто проиграл и погиб как рыцарь, и того, кто восстановил мирную жизнь.

[Чертополох**]

Вот, посвящаю вам... Может нагло, смело, но тем не менее.
Наши дни.

- Сара!
Оборачивается. Чтоб они все были живы и здоровы – ее друзья. Все стремятся учить ее жизни. Говорят: «Тебя, Сара, жизнь ничему не учит…» Да чтоб вы так жили, разве это жизнь?
- Сара, давай я тебе помогу сумки донести – просит Гупта.
- Спасибо, золото мое, ты мне уже «помог»! Где мой кусок участка, скажи мне пожалуйста?! Тот, который я под вишни себе отделила?! Мне его по наследству дед Моше – мамин отец оставил, какой ты имеешь к нему отношение? И ты, и твоя мама Клеопатра, и вся твоя семейка?! И после этого он еще уверяет, что донесет мне сумки! Гупта Мухаммед Хасан, чтоб ты был здоров, сумок не дам!
- Погоди, Коэн, ну не кипятись ты так. Зачем тебе этот участок, если у тебя вишня или не родится, или родится, но мелкая и паршивая? И не забывай, пожалуйста, Сара, что твоя бабушка Сара жила какое-то время с моим дедом Аменхотепом…
- Угу, жила, не спорю, только со скандалом сбежала от него, и вернулась к деду Абраму. Твоя мать не могла этого простить моей семье, оттого и отсудила кусок моего сада. Ладно, я считаю, это дело прошлое, а вот мой отец – Исаак Абрамович, очень по этому поводу переживал. Все твоему папику морду бить собирался…
- Сара, перестань… Ты же на Людвига не сердишься.
- И кто мине такое пожелал?
- Сам Людвиг сказал, что ты на него не обижаешься.
- Гупта, с какой ты стороны имеешь к этому отношение? После визита его босса к нам домой, у Юдифи Моисеевны, мамы моей покойной, сережки золотые шестиконечные пропали! Я понимаю – Людвиг не при чем, он действия своего босса не контролирует, но осадок плохой таки остался. Так эта сволочь еще и все четыре газовые конфорки открыла на полную мощность, думал – бабушка Сара, в честь которой меня назвали Сара, не хватится. Таки хватилась. Но осадок плохой остался. В глубине души.
- Ты потому ему суп пересолила?
- Кто мине такого пожелал?!
- Оля Козаченко, Украина, сказала об этом на рынке – У этой перезрелой проститутки Коэн постоянно суп пересоленный.
- Передай Оле лично, что она старая корова. А если я у нее перезрелая проститутка, то при чем тут мой возраст? И еще раз что-нибудь про меня на рынке скажет – я ей ее груди узлом на спине завяжу, так и знай!
Гупта Мухаммед Хасан загадочный молодой индивидуалист, всмотрелся в глубокие, грустные глаза Сары. У нее, как и у него, всегда есть свои условия, он довольно упрям, но при этом дружелюбен и ценит семью. Сара такая же. Он много раз предлагал ей попробовать, но все время что-то не давало Саре ответить ему «да». Да и Сара – не Наташка Арловская, за мужиками бегать. Хотя… злые языки поговаривают, что Сара тайно влюблена в Альфреда Ф. Джонса. А тот относится к ней как-то странно. С одной стороны Альфред нежно и трогательно опекает Сару, дарит ей дорогие подарки, просит говорить каждый раз, когда Усама Хусейн – бывший муж Сары, начнет ей вредить. А с другой… идеи и изобретения Альфреда грандиозны, но бесполезны. Сарочка это отлично видит и понимает, хотя бы потому, что почти все идеи ему подсказала она. Но Альфред каждый умудряется их так извратить, что Саре это все надоедает, она сплевывает, и со словами: «Фреди, чтоб ты был здоров!» перестает ему советовать. На какое-то время.
А вообще у них много общего, у Альфреда с Сарой – Джонс славится дружбой с серым инопланетянином Тони, который живёт в его доме, Коэн держит у себя на чердаке голема, которого сделала из глины и оживила. Только это какой-то дурацкий голем - Людвига Крауца за версту чует и к дому Сары не подпускает, хотя у Людвига и Сары уже нормальные отношения, а Усаму не видит в упор – заходи, гость дорогой! Бери что хочешь: хочешь – кошку расчленяй, хочешь – собаку трави, хочешь – свинью в огород запускай. Мало того, что Сара вообще свинины не ест, так эта падла еще и таки весь огород перекопала пятачком.
Да и вообще Альфред часто больно обижает Сару. Недавно она пригласила в гости его, Феликса Лукашевича и Фредди своего ненаглядного. Но Сара не была бы Сара, если бы не поставила условие – принести что-нибудь золотое. Гупта был не дурак – принес ей кофе «Золотой Слон». Феликс, победив застенчивость, попросил у Вана Яо «Золотой корень» женьшеня. Альфред в гости пришел пьяный в дрова и заявил:
- Сарочка, я долго думал, что тебе принести, и выбрал. Ваня, друг ты мой золотой, заходи!
Хотя какой там Иван друг? Как Саре, так и Альфреду. Если как-то раз Альфред провожал Сару домой, и они нарвались на Усаму. Усама, конечно, стал подкатывать к Саре, требовать вернуться к нему – Коэн ни в какую. Сколько Усама Саре крови выпил – слов нет. Альфред заслонил собой Сару, стал требовать пропустить их.
- Пошел на **й – гордо объявил Усама, и ту же спросил кого-то рядом – Вань, я правильно говорю?

- Ты отчего Сара, замуж не выходишь? – спросил Гупта подругу в сто тысячный раз.
- За кого? – ответила Сара вопросом на вопрос – снова за Усаму? Чтоб я была здорова! Брат он мне. Двоюродный. Мало того, что не я ему нужна, а мой земельный участок, так еще и уроды от него родятся. А то я не знаю, что Олька Козаченко, Украина, под него постоянно ложится. Пусть она этих калек ему хоть каждый год рожает. Дед-то мой со злости, что баба Сара к твоему деду бегала, любовницу в дом привел.
Ну да, Агарь. Перипетии семьи Коэнов Хасан знал хорошо. Эта Агарь возьми да и роди Исмаила. А баба Сара тоже дура не была – родила Сариного отца Исаака. Так что дед выгнал Агарь с сыном, и всю жизнь алименты от отца Сары ей отрывал. Усама – сын Исмаила. Он еще у Коэн денег требовал – за свое нищенское детство компенсацию. Гупта видит – Хусейн чокнутый, и если он выживет Сару, то следующим будет он. Мало он Сарочке крови выпил?
- За кого еще замуж? – прервала размышления Гупты Сара - За тебя? Да нет, скорее ты мне друг. И вообще, откуда я знаю, что ты не моим хозяйством интересуешься?
- Тебе сколько лет, Сара? – подозрительно интересуется Мухаммед Хасан. Его раздражают навязчивые идеи женщины, которая его постоянно отвергает. Теперь ей кажется, что все женятся не на ней а на ее крохотном участке, где пруд всего один. И тот – Боженька плюнул, и к тому же вода там невкусная и соленая.
- Девятнадцать – кокетливо смеется Сара – я девчонка еще молодая, но душе моей тысячи лет…
- Врешь – констатирует Египет – ты тут уже жила, когда Артур владел вашим участком.
- Гупта, чтоб ты так жил, как я на Артура вкалывала, отрабатывая аренду своей же земли! И не напоминай мне про этого потомка пирата – Усаму в тот день привел он…
- Сара, да прекрати ты вспоминать Усаму. У меня складывается впечатление, что ты все еще его любишь…
- Гупта. Ты мне вот что скажи – когда ты перестанешь у моих наемных рабочих деньги в преферанс выдуривать? И ты знаешь же, скотина, что я не разрешаю играть на деньги на моем участке, и зовешь их к себе домой. Там ты их обираешь до нитки! У них таки пропадет стимул работать у меня!
- Молчи, Сара, ты им вечно недоплачиваешь.
- И кто мине такого пожелал?! Опять Олька? Гупта, или я ошибаюсь, или у меня на участке… МАСЛИНЫ ГОРЯТ! Эта падла подожгла маслиновую рощу!!!
Хороший вопросец – Усама ли. Или ее же работнички за недоплату.
Сара уже бежит по улице, сбивая на ходу прохожих. Домой! Домой! Домой! Там горят ЕЕ маслины, подожженные этим идиотом! Они горят, их плоть поедает огонь, и они словно умоляют ее помочи. Гупта поможет ей тушить сад. И потому что они соседи, и потому что ему все равно нравится Сара, характер которой все отлично знают.
А Альфред не придет ей помогать.
Может не прийти.

[Огненный Тигр]

Чертополох** Оу, оригинальный Израиль. Я был свято уверен, что это должен быть парень, но Сара Коэн таки великолепна. Не думаешь выложить на Хеталийском сообществе?

[Чертополох**]

Огненный Тигр

Я был свято уверен, что это должен быть парень, но Сара Коэн таки великолепна

Со своей колокольни сужу, таки да.

Не думаешь выложить на Хеталийском сообществе?

Во-первых не знаю где это. Во-вторых не уверена, что правильно передала события.

[Огненный Тигр]

Чертополох** Это здесь - www.diary.ru/~Hetalia/
Почитай, там много хорошего есть.

[Мэлис Крэш]

Чертополох**
Потрясающе

[Karolina Cienkowska]

Ох, как. Спасибо.

[Чертополох**]

Мэлис Крэш Спасибо... Может быть будет еще про Сарочку. Во всяком случае о том, как она любит Альфреда.

[Деяна Станкович]

какой тут Артур чудесный!
а Филипп красивый - мой любимый французский король)))

[Огненный Тигр]

Вальдесятина Спасибо. Я Филиппа Красивого не люблю, но именно такого короля может любить Франциск.