тварь, воспитанная книгами
Перс варкрафтовский номер два. Рыцарь смерти.
В общем, эта история наконец дописана. Хотя вряд ли у меня получится насовсем распрощаться с этими героями.
Память Стратхольма"Незабудки Стратхольма". Шальной отряд, дети богатых горожан, веселая пародия на паладинов - ах, как злились рыцари "Святого Молота", когда мимо их пафосного выезда пролетала хохочущая кавалькада. Никому из ребят, а уж тем более девушек, не светила в будущем военная карьера, но пока пусть веселится молодежь. Город даже подарил своим "защитникам" казарму - уютный дом, где так приятно собраться и помечтать об опасностях и подвигах.
Сейчас "казарма" больше напоминала лазарет. Впрочем. лазарет, потихоньку превращающийся в кладбище, напоминал весь Стратхольм. Среди "Незабудок" умерших пока не было, но больных уже хватало. Да и те, кто собрался на совет в "Офицерской комнате", скорее, изображали здоровых. Им, самым старшим - 16-17 лет - раскисать было просто нельзя.
- Это не лечится, - Ник, сын целителя, обвел взглядом товарищей по отряду, - Я уже все попробовал. И отец тоже... пока не слег. И еще, - голос упал до шепота, - он говорит, что умершие поднимаются.
- Чушь! Байки!, - в возмущенном вскрике отчетливо слышалась мольба "Скажите, что это не так".
Мортана, лучшая наездница отряда, покачала головой:
- Не чушь. Я видела, как на кладбище шевелилась земля. А потом из могилы выползла тварь. Она пыталась погнаться за мной, но упала в овраг.
Вот оно и прозвучало. По всему Стратхольму ползли шепотки о встающих мертвецах, но при них - детях - пока никто не говорил об этом. Хотя "Незабудки", по собственной инициативе патрулировавшие город, уже сталкивались со странными существами.
- Ник, мы все больны?, - Рэтту было всего 15, но в авторитете командира никто не сомневался.
- Да.
Неудивительно. Кому из них не приходилось помогать лекарям или довозить до целителя упавшего прямо на улице человека.
- Зовите народ сюда.
- Люси и Джон не встанут.
- Хорошо, собираемся у них. Это должны слышать все.
Над домом развевался флаг с незабудкой. Артас рывком открыл дверь, прислушался. Вроде бы тихо.
- Ваше высочество, будьте осторожны.
- Дом пуст. Зомби не таятся, а нападают сразу.
А дети, игравшие в паладинов, сейчас бегут из города, чтобы свалиться где-то при дороге, и встать безмозглыми мертвецами. Проклятье!
Пройдя несколько комнат, принц увидел, что ошибся. Они все были здесь. Двое так и остались на кроватях, и казались бы спящими, если б не кровь на подушках. Остальные лежали на полу.
- Ваше высочество, тут их письмо. "Мы уходим от клинка, а не болезни. Мы не станем врагами Стратхольма. Город, помни о нас".
Воин читал дальше, перечислял имена, но Артас не слышал слов. Он медленно прошел по комнате, вглядываясь в бледные застывшие лица. Запоминая всех. Невысокого паренька, крепко сжавшего рукоять меча. Девушку со странными серебристыми волосами - на тонких губах улыбка. Мальчишку с перепачканными чернилами пальцами - видимо, он писал прощальную записку.
- Уходим.
Позже он найдет их всех. Одними из первых рыцарей смерти, поднятыми лично Артасом, будут именно эти ребята. Потом кто-то перейдет на сторону Сильваны, кто-то так и останется верным Королю-Личу, и бывшие соратники станут злейшими врагами. Но в Андерсити или в Ледяной Короне, на их доспехах будет знак - незабудка.
Битва у ЧасовниНесмотря на раннее утро, в лагере уже никто не спал. Во-первых, нежить вообще спит мало, во-вторых, слишком важный сегодня день. Последний день Часовни Последней надежды.
Мортана зло улыбнулась, глядя на развалины оплота Алого Ордена. С холма были хорошо видны вспыхивающие кое-где языки пламени - пожар не отгорел за всю ночь, и в самом Акерусе, не говоря уж о долине, где выстраивалась армия, пахло дымом. Но девушке запах гари казался сладким. Разве Алые не собирались ударить по Стратхольму? Пальцы коснулись выгравированной на доспехе незабудки. Теперь, когда падет Часовня, ее город будет в безопасности.
- Что, Серебрянка, любуешься делом рук наших? Да, неплохо поработали. Сегодняшняя затея мне не нравится куда больше.
Кольтира, как же без него. Язвительного красавчика-эльфа Мортана недолюбливала, хотя бы за манеру давать всем прозвища. Девушка нервно поправила серебристую прядь - ну да, вот такие у нее волосы, и что?
- Тебе не доверили командование, да? Предпочли какого-то Могрейна? Сочувствую.
- Такой перевес сил не к добру. Что-то скрывается в этой проклятой часовенке.
- Ты предлагаешь идти драться с лучшими воинами Серебряного Рассвета вдесятером? Идея в твоем стиле. Да, мон?
Физиономия эльфа заметно вытянулась. Не то, чтобы его так задел намек на геройствование: весь Акерус знал, что Кольтира прекрасно умеет находить выход из трудных ситуаций, но еще лучше находит туда вход. А вот тролльский язык он, как и любой синдорей, не переносил. Спасибо тебе, Джани, что научила!
Джани, лучшая подруга, наставница. Троллиха взяла юную воительницу под свою опеку чуть ли не с первого дня пробуждения Мортаны как рыцаря смерти. Сама она была значительно старше и, по ее словам, выбрала сторону Плети без всякой магии, увидев величие нежизни. Впрочем, девушка едва ли не единственная знала, насколько на самом деле запутанным путем прошла ее подруга от шаманки Черного Копья до службы Артасу. В разговоре с остальными Джани загадочно усмехалась и тихо говорила: Хаккар видит.
Еще недавно они были неразлучны, хоть и спорили по любому поводу. Слишком уж разные: Мортана - холод льда, Джани - ярость крови. Но сейчас троллиха сражалась в далеком Нордсколе, надеясь подняться до коментанта в Драконьей Погибели. Драконов она и впрямь ненавидела, особенно зеленых.
- Кавалерия, в строй!
Низкий голос Могрейна прокатился над лагерем. Через несколько минут ряды конницы являли собой воплощение дисциплины. Рыцари презрительно поглядывали с седел на толпы безмозглой нежити. Неживые кони ржали и били копытами, чуя нетерпение хозяев.
- Вперед!
Битва началась.
Наверно, все можно было изменить. Если бы в тот жуткий миг, когда лорд Фордринг ранил Артаса, хоть у кого-то хватило решимости крикнуть "Сражайтесь!", они бы разнесли Часовню с Могрейном или без него. Но Свет давил, сковывал волю и мысли. И рыцари смерти, грозная кавалерия Акеруса, молча смотрели, как отступает их король. А потом... потом командиры отрядов стали складывать оружие перед воинами Серебряного Рассвета.
- Предатели! Будьте вы прокляты!
Как поздно, безнадежно поздно звучат ее слова. Разожмись хватка Света на несколько минут раньше, и, может, ей удалось бы удержать воинов Акеруса от позорного дезертирства. А теперь они, как наемники, выбрали сторону сильнейшего, и все укоры бессильны.
Сразу несколько рыцарей попыталось остановить наездницу, но Мортана легко обогнала преследователей. Только это ей и осталось - бежать прочь. Черный конь несся по таким тропинкам, где чужак свернул бы шею, сорвавшись в овраг, но для девушки они стали спасением. Шум погони постепенно отдалялся, пока не стих вдали.
Всадница остановилась на краю оврага. Куда ей мчаться теперь? Домой? Но барон Ривендер, правитель Стратхольма, тоже был среди сложивших оружие. В городе ее схватят, а быть может, и ее семью тоже. Дом, тот надежно защищенный от безумцев Алого Рассвета оплот, где воссоздана прежняя жизнь, словно бы и не было чумы... Вечный дом - ибо больше в нем никто не умрет. Доведется ли ей вернуться туда?
Ривендер, Орбаз Бладбейн, Тассариан... Как же вы могли предать? Командиры, лучшие из лучших, мы готовы были молиться на вас. Почему никто не поддержал раненого короля?
Мортана не надеялась оправдаться в глазах Артаса. Все они, кто остался на месте, теперь предатели, и в Нортренде их ждет казнь. Но и вернуться в нынешний Акерус она не могла.
Глубина расщелины завораживала, тянула вниз. Нет! Я не умру, я отомщу за себя. Отомщу тому, кто ради спасения своего отца пожертвовал нашей честью.
- Дарион Могрейн, будь проклят ты и твой род! Я стану вашим проклятием.
Пробираясь через лес - она позволила коню выбирать дорогу - девушка молилась тролльим богам, чтобы ей дали шанс отомстить. В честном бою или хитростью, как угодно.
- Остановись.
Голос прозвучал так спокойно и властно, что наездница мгновенно замерла. А когда поняла, кто говорит, выскользнула из седла и опустилась на одно колено.
- Ваше величество...
- Незабудки не предают, я знаю, - глаза в прорезях черного шлема вспыхнули синим светом, - Подойди сюда.
Мортана приблизилась. "Неужели... неужели помилование?"
- Незабудки умеют драться и умеют умирать. Сумеешь ли ты предать? Вернуться к Могрейну, присягнуть Орде...
- Простите мою дерзость... зачем?
- Войны выигрывают не только храбростью, но и разведкой. Серебряный Рассвет считает, что победил, но бой только начинается.
- Я готова сражаться за вас.
- Если тебя схватят, казнят на месте.
- Знаю, - девушка склонила голову, - А если я вернусь, стану ли я вновь рыцарем Плети?
- Слово короля может вернуть честь даже преступнику. Но за тобой я не вижу преступления. Принять бой там означало бессмысленно погибнуть, только и всего. А теперь иди. И постарайся возвратиться.
Последняя фраза прозвучала так странно, что Мортана не нашла ответа. Поклон, и вскоре всадница исчезла в лесу.
"Знаешь, я привык, что ты прикармливаешь этих сопляков, чтобы злить меня. Но доверять им разведку... Ты глупец, Артас.".
К привычно-язвительному голосу Нерзула примешивалась изрядная доля страха. И злости от собственного бессилия. Да, он по-прежнему мог полностью перехватить контроль над телом, но тогда едва ли не любой умеющий держать в руках меч сможет поставить точку в судьбе Короля-Лича. Марионетки - плохие бойцы. Чтобы сражаться в полную силу, Артас должен был быть самим собой.
Поэтому сейчас он и не торопился обратно в Ледяную Корону, наслаждаясь мигом свободы. Тем, что проклятый старый орк в кои-то веки низведен до "внутреннего голоса".
"Послать шпионить глупую человеческую девчонку... Она либо погибнет через два дня, либо предаст тебя. Все твои Незабудки - полное ничтожество."
"Нерзул, ты бы не стал тратить столько ненависти на ничтожеств. Что-то в них есть, и это тебе очень не нравится. Может, смелость?"
Тянуть дальше смысла не было - разъяренный орк мог и наплевать на риск. Поляну заволокло инеистым туманом, а когда дымка рассеялась, Король-Лич, повелитель Нордскола, уже входил в свою цитадель.
- О, ты вернулась, - парочка стражников скрестила клинки перед Мортаной. Учитывая, что один рыцарь смерти был тауреном, а второй - дварфом, зрелище они представляли весьма забавное, - Пароль?
- В морду Кель-Тузеду соль. Пропустите уже.
- Что, соскучилась? А так гордо уезжала.
- А у меня так много вариантов, куда податься. Мы сейчас все в одной лодке. Причем протекающей.
- Это почему?
- Решат Альянс с Ордой, что доверять нам нельзя, и конец Акерусу.
- Вроде завтра нам велено предстать перед королем Варианом, а вам, стало быть, перед Траллом. Тогда все и решится. Ладно, проходи.
- Серебрянка? Я уж думал, ты погибла, - Кольтира оторвался от болтовни с симпатичной дренейкой, - Да не злись, нет ничего лучше наемничьей жизни.
- Может быть. Увидим.
С каждым новым словом усмехаться и лгать было все легче.
(продолжение будет в комментах)
В общем, эта история наконец дописана. Хотя вряд ли у меня получится насовсем распрощаться с этими героями.
Память Стратхольма"Незабудки Стратхольма". Шальной отряд, дети богатых горожан, веселая пародия на паладинов - ах, как злились рыцари "Святого Молота", когда мимо их пафосного выезда пролетала хохочущая кавалькада. Никому из ребят, а уж тем более девушек, не светила в будущем военная карьера, но пока пусть веселится молодежь. Город даже подарил своим "защитникам" казарму - уютный дом, где так приятно собраться и помечтать об опасностях и подвигах.
Сейчас "казарма" больше напоминала лазарет. Впрочем. лазарет, потихоньку превращающийся в кладбище, напоминал весь Стратхольм. Среди "Незабудок" умерших пока не было, но больных уже хватало. Да и те, кто собрался на совет в "Офицерской комнате", скорее, изображали здоровых. Им, самым старшим - 16-17 лет - раскисать было просто нельзя.
- Это не лечится, - Ник, сын целителя, обвел взглядом товарищей по отряду, - Я уже все попробовал. И отец тоже... пока не слег. И еще, - голос упал до шепота, - он говорит, что умершие поднимаются.
- Чушь! Байки!, - в возмущенном вскрике отчетливо слышалась мольба "Скажите, что это не так".
Мортана, лучшая наездница отряда, покачала головой:
- Не чушь. Я видела, как на кладбище шевелилась земля. А потом из могилы выползла тварь. Она пыталась погнаться за мной, но упала в овраг.
Вот оно и прозвучало. По всему Стратхольму ползли шепотки о встающих мертвецах, но при них - детях - пока никто не говорил об этом. Хотя "Незабудки", по собственной инициативе патрулировавшие город, уже сталкивались со странными существами.
- Ник, мы все больны?, - Рэтту было всего 15, но в авторитете командира никто не сомневался.
- Да.
Неудивительно. Кому из них не приходилось помогать лекарям или довозить до целителя упавшего прямо на улице человека.
- Зовите народ сюда.
- Люси и Джон не встанут.
- Хорошо, собираемся у них. Это должны слышать все.
Над домом развевался флаг с незабудкой. Артас рывком открыл дверь, прислушался. Вроде бы тихо.
- Ваше высочество, будьте осторожны.
- Дом пуст. Зомби не таятся, а нападают сразу.
А дети, игравшие в паладинов, сейчас бегут из города, чтобы свалиться где-то при дороге, и встать безмозглыми мертвецами. Проклятье!
Пройдя несколько комнат, принц увидел, что ошибся. Они все были здесь. Двое так и остались на кроватях, и казались бы спящими, если б не кровь на подушках. Остальные лежали на полу.
- Ваше высочество, тут их письмо. "Мы уходим от клинка, а не болезни. Мы не станем врагами Стратхольма. Город, помни о нас".
Воин читал дальше, перечислял имена, но Артас не слышал слов. Он медленно прошел по комнате, вглядываясь в бледные застывшие лица. Запоминая всех. Невысокого паренька, крепко сжавшего рукоять меча. Девушку со странными серебристыми волосами - на тонких губах улыбка. Мальчишку с перепачканными чернилами пальцами - видимо, он писал прощальную записку.
- Уходим.
Позже он найдет их всех. Одними из первых рыцарей смерти, поднятыми лично Артасом, будут именно эти ребята. Потом кто-то перейдет на сторону Сильваны, кто-то так и останется верным Королю-Личу, и бывшие соратники станут злейшими врагами. Но в Андерсити или в Ледяной Короне, на их доспехах будет знак - незабудка.
Битва у ЧасовниНесмотря на раннее утро, в лагере уже никто не спал. Во-первых, нежить вообще спит мало, во-вторых, слишком важный сегодня день. Последний день Часовни Последней надежды.
Мортана зло улыбнулась, глядя на развалины оплота Алого Ордена. С холма были хорошо видны вспыхивающие кое-где языки пламени - пожар не отгорел за всю ночь, и в самом Акерусе, не говоря уж о долине, где выстраивалась армия, пахло дымом. Но девушке запах гари казался сладким. Разве Алые не собирались ударить по Стратхольму? Пальцы коснулись выгравированной на доспехе незабудки. Теперь, когда падет Часовня, ее город будет в безопасности.
- Что, Серебрянка, любуешься делом рук наших? Да, неплохо поработали. Сегодняшняя затея мне не нравится куда больше.
Кольтира, как же без него. Язвительного красавчика-эльфа Мортана недолюбливала, хотя бы за манеру давать всем прозвища. Девушка нервно поправила серебристую прядь - ну да, вот такие у нее волосы, и что?
- Тебе не доверили командование, да? Предпочли какого-то Могрейна? Сочувствую.
- Такой перевес сил не к добру. Что-то скрывается в этой проклятой часовенке.
- Ты предлагаешь идти драться с лучшими воинами Серебряного Рассвета вдесятером? Идея в твоем стиле. Да, мон?
Физиономия эльфа заметно вытянулась. Не то, чтобы его так задел намек на геройствование: весь Акерус знал, что Кольтира прекрасно умеет находить выход из трудных ситуаций, но еще лучше находит туда вход. А вот тролльский язык он, как и любой синдорей, не переносил. Спасибо тебе, Джани, что научила!
Джани, лучшая подруга, наставница. Троллиха взяла юную воительницу под свою опеку чуть ли не с первого дня пробуждения Мортаны как рыцаря смерти. Сама она была значительно старше и, по ее словам, выбрала сторону Плети без всякой магии, увидев величие нежизни. Впрочем, девушка едва ли не единственная знала, насколько на самом деле запутанным путем прошла ее подруга от шаманки Черного Копья до службы Артасу. В разговоре с остальными Джани загадочно усмехалась и тихо говорила: Хаккар видит.
Еще недавно они были неразлучны, хоть и спорили по любому поводу. Слишком уж разные: Мортана - холод льда, Джани - ярость крови. Но сейчас троллиха сражалась в далеком Нордсколе, надеясь подняться до коментанта в Драконьей Погибели. Драконов она и впрямь ненавидела, особенно зеленых.
- Кавалерия, в строй!
Низкий голос Могрейна прокатился над лагерем. Через несколько минут ряды конницы являли собой воплощение дисциплины. Рыцари презрительно поглядывали с седел на толпы безмозглой нежити. Неживые кони ржали и били копытами, чуя нетерпение хозяев.
- Вперед!
Битва началась.
Наверно, все можно было изменить. Если бы в тот жуткий миг, когда лорд Фордринг ранил Артаса, хоть у кого-то хватило решимости крикнуть "Сражайтесь!", они бы разнесли Часовню с Могрейном или без него. Но Свет давил, сковывал волю и мысли. И рыцари смерти, грозная кавалерия Акеруса, молча смотрели, как отступает их король. А потом... потом командиры отрядов стали складывать оружие перед воинами Серебряного Рассвета.
- Предатели! Будьте вы прокляты!
Как поздно, безнадежно поздно звучат ее слова. Разожмись хватка Света на несколько минут раньше, и, может, ей удалось бы удержать воинов Акеруса от позорного дезертирства. А теперь они, как наемники, выбрали сторону сильнейшего, и все укоры бессильны.
Сразу несколько рыцарей попыталось остановить наездницу, но Мортана легко обогнала преследователей. Только это ей и осталось - бежать прочь. Черный конь несся по таким тропинкам, где чужак свернул бы шею, сорвавшись в овраг, но для девушки они стали спасением. Шум погони постепенно отдалялся, пока не стих вдали.
Всадница остановилась на краю оврага. Куда ей мчаться теперь? Домой? Но барон Ривендер, правитель Стратхольма, тоже был среди сложивших оружие. В городе ее схватят, а быть может, и ее семью тоже. Дом, тот надежно защищенный от безумцев Алого Рассвета оплот, где воссоздана прежняя жизнь, словно бы и не было чумы... Вечный дом - ибо больше в нем никто не умрет. Доведется ли ей вернуться туда?
Ривендер, Орбаз Бладбейн, Тассариан... Как же вы могли предать? Командиры, лучшие из лучших, мы готовы были молиться на вас. Почему никто не поддержал раненого короля?
Мортана не надеялась оправдаться в глазах Артаса. Все они, кто остался на месте, теперь предатели, и в Нортренде их ждет казнь. Но и вернуться в нынешний Акерус она не могла.
Глубина расщелины завораживала, тянула вниз. Нет! Я не умру, я отомщу за себя. Отомщу тому, кто ради спасения своего отца пожертвовал нашей честью.
- Дарион Могрейн, будь проклят ты и твой род! Я стану вашим проклятием.
Пробираясь через лес - она позволила коню выбирать дорогу - девушка молилась тролльим богам, чтобы ей дали шанс отомстить. В честном бою или хитростью, как угодно.
- Остановись.
Голос прозвучал так спокойно и властно, что наездница мгновенно замерла. А когда поняла, кто говорит, выскользнула из седла и опустилась на одно колено.
- Ваше величество...
- Незабудки не предают, я знаю, - глаза в прорезях черного шлема вспыхнули синим светом, - Подойди сюда.
Мортана приблизилась. "Неужели... неужели помилование?"
- Незабудки умеют драться и умеют умирать. Сумеешь ли ты предать? Вернуться к Могрейну, присягнуть Орде...
- Простите мою дерзость... зачем?
- Войны выигрывают не только храбростью, но и разведкой. Серебряный Рассвет считает, что победил, но бой только начинается.
- Я готова сражаться за вас.
- Если тебя схватят, казнят на месте.
- Знаю, - девушка склонила голову, - А если я вернусь, стану ли я вновь рыцарем Плети?
- Слово короля может вернуть честь даже преступнику. Но за тобой я не вижу преступления. Принять бой там означало бессмысленно погибнуть, только и всего. А теперь иди. И постарайся возвратиться.
Последняя фраза прозвучала так странно, что Мортана не нашла ответа. Поклон, и вскоре всадница исчезла в лесу.
"Знаешь, я привык, что ты прикармливаешь этих сопляков, чтобы злить меня. Но доверять им разведку... Ты глупец, Артас.".
К привычно-язвительному голосу Нерзула примешивалась изрядная доля страха. И злости от собственного бессилия. Да, он по-прежнему мог полностью перехватить контроль над телом, но тогда едва ли не любой умеющий держать в руках меч сможет поставить точку в судьбе Короля-Лича. Марионетки - плохие бойцы. Чтобы сражаться в полную силу, Артас должен был быть самим собой.
Поэтому сейчас он и не торопился обратно в Ледяную Корону, наслаждаясь мигом свободы. Тем, что проклятый старый орк в кои-то веки низведен до "внутреннего голоса".
"Послать шпионить глупую человеческую девчонку... Она либо погибнет через два дня, либо предаст тебя. Все твои Незабудки - полное ничтожество."
"Нерзул, ты бы не стал тратить столько ненависти на ничтожеств. Что-то в них есть, и это тебе очень не нравится. Может, смелость?"
Тянуть дальше смысла не было - разъяренный орк мог и наплевать на риск. Поляну заволокло инеистым туманом, а когда дымка рассеялась, Король-Лич, повелитель Нордскола, уже входил в свою цитадель.
- О, ты вернулась, - парочка стражников скрестила клинки перед Мортаной. Учитывая, что один рыцарь смерти был тауреном, а второй - дварфом, зрелище они представляли весьма забавное, - Пароль?
- В морду Кель-Тузеду соль. Пропустите уже.
- Что, соскучилась? А так гордо уезжала.
- А у меня так много вариантов, куда податься. Мы сейчас все в одной лодке. Причем протекающей.
- Это почему?
- Решат Альянс с Ордой, что доверять нам нельзя, и конец Акерусу.
- Вроде завтра нам велено предстать перед королем Варианом, а вам, стало быть, перед Траллом. Тогда все и решится. Ладно, проходи.
- Серебрянка? Я уж думал, ты погибла, - Кольтира оторвался от болтовни с симпатичной дренейкой, - Да не злись, нет ничего лучше наемничьей жизни.
- Может быть. Увидим.
С каждым новым словом усмехаться и лгать было все легче.
(продолжение будет в комментах)
@темы: варкрафт, фанфики мои
Память, точно перелистнув страницу, открыла новую картинку - вот Мортана сидит за столом, по левую руку от короля. Шутливый спор Альвина и Разувиуса, негромкий разговор Артаса с сидящим справа от него Мурадином. Не запомнились ни язвительные шуточки спорщиков, ни, тем более, беседа на дварфском – девушка не так хорошо знала этот язык, чтобы понимать его в полусонном состоянии, но ощущение дружеского застолья и сейчас веяло теплом. Сама она там почти не общалась – говорить было больно, просто сидела, слушая других и чувствуя, как король то и дело касается её руки.
Наверно, они бы так и досидели до утра, если бы Мурадин не поднялся из-за стола.
- Послушай меня, Артас, я не тень, и не расстаю с наступлением рассвета. Но я предпочитаю выспаться перед визитом на Ристалище, и тебе того же советую. Не беспокойся, завтра я точно так же буду здесь.
«Визит на Ристалище! Перемирие!»
Мортана резко поднялась, в груди от движения заныло – не вчерашней острой болью, а точно ушиб. Не опасно. У Ника, наверно, было бы своё мнение на этот счёт, но любой хороший лекарь склонен чересчур заботиться о пациентах.
- О, ты уже проснулась! А я как раз шла тебя будить, - Сапф застыла на пороге комнаты, – Ваш достойный целитель убедил всех, что тебе сегодня ещё рано куда бы то ни было ехать, но я думаю, что неправильно, если король поедет на перемирие без своего чемпиона. Я позаботилась о том, чтобы твоя броня была починена и начищена. Долг платежом красен, знаешь ли.
- Спасибо, - кивнула Мортана. «Чемпион, значит. Когда-то им был Рэтт – как командир королевского отряда, потом Дарион Могрейн. Кто третьим занимал это место, сказать было сложнее – яростней всего на него претендовал Орбаз Бладбейн, но последние наксрамасские слухи говорили, что титул достался орку с пафосным именем Саурфанг Смертоносный. Впрочем, не важно. Всё возвращается на круги своя, чего бы это не стоило».
Сапф заботливо помогла ей надеть доспехи. Потом усмехнулась: - А знаешь, мне до сих пор интересно, что бы получилось, если б мы схватились там по-настоящему?
- Веришь, мне тоже. Надо будет проверить, - если не на турнире, так на личной встрече. Вроде как в своё время Сапф умудрилась выбить из седла саму леди Бломе, так что противник она серьёзный.
Отряд уже собрался во дворе Цитадели. Увидев соратников, Мортана порадовалась, что вчера (неужели только вчера?), сопровождая мэтра лича, они проехали через портал верхом, для большего пафоса. Если бы ей сейчас пришлось прыгнуть в Наксрамас за Ветром, а потом вернуться, она бы наверняка опоздала. Но её конь здесь.
Первым её заметил не Ник, впрочем, внимание со стороны Разувиуса было ничем не лучше.
- А ты что тут делаешь? Тебе ещё лежать и лечиться!, - стала она чемпионом короля или нет, для Разувиуса Незабудки всё равно останутся купеческими детишками, которых он учил держать меч в руках.
- Да вот, пришла посмотреть на ваш отъезд. Не запрещено, - короткий свист и тихий перестук копыт Ветра – конь точно чуял, что хозяйка замышляет проделку, и подходил аккуратно, насколько уж умел.
Одним прыжком Мортана оказалась в седле, рана вспыхнула болью, но это ерунда. Разувиус шарахнулся в сторону – про мерзкий нрав Ветра и его манеру кусаться он хорошо помнил.
- Сумасшедшая! Трёх шагов не проедешь!
- Нет уж, - девушка заставила гарцующего скакуна описать круг по двору, - Пока я на коне, я на коне.
Перепалку с инструктором закончило только появление короля и Мурадина. Артасу подвели Непобедимого, для его гостя один из дварфов-рыцарей смерти уступил своего барана, извинившись, что живых ездовых баранов в крепости нет. Впрочем, тан Бронзобород с усмешкой ответил, что хорошим кавалеристом всё равно не будет, а характер баранов от смерти вряд ли ухудшается.
- Ты собираешься ехать с небольшой свитой?, - Разувиус поморщился, - Неосторожно.
- С большой свитой это будет унижением для Ристалища. Мне не надо демонстрировать силу, они и так её знают. А унижения ни Джайна, ни Фордринг, ни Вариан не заслужили.
- Дело твоё, - инструктор отошёл в сторону, - Удачи вам!
На то, чтобы разобраться, где чьё место в кавалькаде, понадобились буквально мгновения. И всё же на миг Мортане почудилось, что те трое, кого не хватало, вот-вот присоединятся к ним. Но некоторым ранам не суждено затянуться.
До заката оставалось немного, впрочем, и дни здесь сейчас были короткими, солнце точно не хотело смотреть на страну снегов и нежити. Ристалище ждало. Ждали, сами не зная чего – то ли жуткой атаки, когда Король-Лич бросит в бой все свои силы, то ли обещанного мирного посольства. Слишком много произошло за последние дни, чтобы твёрдо судить, что реальнее.
Принесённое Тирионом Фордрингом обещание перемирия звучало фантастично, но не менее фантастично было то, что паладин с Испепелителем в руках, скрестивший мечи с повелителем нежити, позже вошёл в Цитадель как посланник и вышел невредимым. Что тан Мурадин, как говорят, остался там, у Короля-Лича, правда, вот тут слухи расходились – одни утверждали, что дварф стал чем-то вроде добровольного заложника, другие шептались, что он решил присоединиться к рыцарям смерти. Что вернулись Болвар Фордрагон и Дренош Саурфанг, чью гибель давно успели оплакать. Если военачальник Альянса, как говорили, со вчерашнего дня молится за упокой в Свете тех, кто погиб по его вине (хотя мог ли он знать о ловушке безумного алхимика?!), то молодой орк гулял по лагерю, сверкая синими глазами. То, что он вернулся мертвецом, кажется, не слишком его беспокоило.
- А смешно будет, если мы так и прождём до полуночи, - фыркнул старший капитан Джастин Бартлетт, - уже с полчаса смотрим в эту снежную круговерть.
Вариан Ринн яростно обернулся к нему:
- Нет! Если Плетью действительно правит Артас Менетил, на закате он будет здесь. Чтобы говорить или чтобы уничтожить нас всех, но будет!
- Думаю, он появится, - негромко произнёс Тралл, перебирая шаманские амулеты. Мысленно Фордринг восхитился самообладанием вождя Орды – тот держался спокойно, хотя вчерашний день не мог не стать для него ударом. Внезапный уход Отрёкшихся и синдореев лишил ордынский контингент примерно трети сил. Зато те, кто остались, явно были готовы драться со всем миром разом. Даже миролюбивые таурены возвышались грозной мохнатой стеной рядом со своими родичами таунка.
Кто-то крикнул «Едут!», и Ристалище замерло, глядя на приближающуюся кавалькаду. Их было немного – то ли знак отсутствия угрозы, то ли насмешка. Порывы ветра развевали королевский штандарт – синее знамя с ледяным клинком и единорогом.
- Этот отцеубийца смеет…, - потрясённо выдохнул капитан Бартлетт, но тут же смолк. Не та ситуация, чтобы отталкивать предложение о перемирии, даже если его придётся брать из рук нежити, и хорошо, если не с поклоном. Для южан холода уже были почти непереносимы, а это еще не зима. Капитан надеялся, что гордость Вариана Ринна не позволит принять совсем унизительные условия мира, хотя в глубине души отчаянно желал остановить эту войну против самого Нордскола, против его проклятых метелей, и не важно, чего потребует коронованный мертвяк. Если сам сэр Фордринг, первый среди паладинов, вёл с этим переговоры, значит, всё проиграно.
Чуть поодаль от лидеров стояли Джайна и Дарион Могрейн, как свидетели, а не участники переговоров. Оба понимали, что не им принимать здесь решение. Слишком просто магам обеспечить эвакуацию своих, слишком легко – если сравнивать с живыми – война в Нордсколе даётся рыцарям смерти. И нельзя что-то решать за других, пока не можешь справиться с собственными чувствами. Все видели, как леди волшебница опирается на руку рыцаря, но кто из них на самом деле кого поддерживал?
Когда отряд Короля-Лича приблизился, кто-то из людей торопливо зашептал молитву, впрочем, ни повелитель нежити, ни его свита на это не обратили внимания. Рядом с Траллом оскалился и крепче сжал топор Гаррош, но придержал его не вождь, а Варок Саурфанг: - Пусть шаман поговорит, там посмотрим, придёт время праздновать или драться.
Стоило Мурадину отколоться от посольства Плети, спешиться и подойти к своим, как ему навстречу шагнул Далфорс, паладин из Серебряного авангарда. На мгновение дварфы замерли, глядя друг на друга, паладин негромко, но отчётливо констатировал: «Живой», и только потом вежливо приветствовал тана Бронзоборода. Артас с трудом сдержал улыбку – дварфская практичность в вопросах веры и доверия ему всегда нравилась. «С ними проще, чем с тем же Фордрингом. Пятый раз мы стоим лицом к лицу с тобой, старик, мы говорили, мы сражались, но я всё-таки не могу тебя понять. Ты, как и Зелиек, тот Свет, на который трудно смотреть».
Именно Фордринг заговорил первым, Тралл и Вариан молчали, один в мрачном недоверии, другой – в яростных сомнениях, друг перед ним или враг. Впрочем, какая разница, кто произносит титулы и пустые фразы этикета. Они ждут моих слов.
- Эта война не принесёт никому ни чести, ни славы. Я, Артас Менетил, король Севера, предлагаю вам мир.
Он продолжал говорить, перечисляя условия перемирия. Альянс и Орда сохранят за собой крепости в Борейской тундре, Седых холмах и Ревущем фьорде. Мысленно Артас отметил – если пожелают и если сумели их нормально построить. Зима станет для этих летних укреплений проверкой на прочность.
- Условие не касается крепостей Отрёкшихся. Лагерь Возмездия, Новый Агамонд и Аптекарский посёлок, равно как и Ядозлобь, будут снесены. Я даю их гарнизонам три дня, чтобы убраться отсюда.
Со стороны ордынцев долетело на орочьем «Так они уже!» и смешки. Но Тралла веселье его вояк не коснулось.
- Что будет с таунка, король Севера? Их шатры стояли на этих землях задолго до твоей Цитадели.
- Они теперь часть Орды и всё, что относится к Орде, относится и к ним. Но их поселения – не крепости, а охотничья тропа кочевника ложится там, где ложится, - Артас и сам перешёл на орочий, наблюдая, как вздрогнул вождь ордынцев. Он узнал фразу – так говорили шаманы Дренора, дозволяя другому клану охотиться в их землях.
Стоявший рядом с Варианом Ринном южанин в капитанском мундире потрясённо выдохнул: - Это слишком хорошо, чтобы быть…
Под взглядом короля нежити он было отступил назад, но тут же выпрямился и замер.
- Вы не проиграли мне, - синие глаза Артаса сверкали, - вас победили холода Нордскола.
«Я позволю вам сохранить лицо, чтобы однажды встать рядом как союзник, а не враг».
Вариан Ринн сдержанно произнёс: - Эти условия кажутся мне благородными и достойными, - и чуть обернулся к Фордрингу и Траллу. Какая бы ненависть не разделяла Альянс и Орду, правитель Штормграда не собирался заключать перемирие, забыв о союзническом долге. А ещё, насколько бы не хотелось ему поверить, что перед ним стоит друг детства и законный король Лордерона, он, как и два других лидера, не мог не думать о своих воинах. И альянсовцы, и ордынцы, пришедшие сюда, были отчаянными и отважными, и они могли бы выбрать самоубийственную атаку, лишь бы не принимать перемирие из рук такого врага. Слишком много жуткого они видели в Нордсколе, слишком омерзительным для любого паладина или жреца выглядело существование нежити, прямая насмешка над Светом. Нужен был символ, знак, который убедит всех, что Некромант, коварная душа Плети, мёртв, а тот, кто теперь правит этими землями, всё же рыцарь. И знак был продуман давно. Не зря Артас приехал на переговоры без шлема, открыв лицо. А ещё…
Почему-то его противники считали, что Фростморн получает силы от втянутых в него душ. Но единственная душа, на которую влиял зачарованный клинок, была душой его хозяина, все остальные Ледяная скорбь бережно хранила. Стражница или тюремщица, но точно не вампир, пьющий жизнь своих жертв. Но если все поверят, что Король-Лич добровольно отказался от части своей колдовской силы, тем лучше.
- Перемирие означает свободу для тех, кто взят в плен, - троица командиров удивлённо переглянулась – на этой войне пленных практически не брали обе стороны, но Артас продолжал, точно не замечая их изумления, - духи тоже желают быть свободными. Я отпущу тех, кто заточён в Фростморне, - мысленно он с недовольством отметил, что назвал их духами, а не душами. Орочьи слова бывают очень прилипчивыми.
- Это будет милосердно с твоей стороны, - негромко произнёс Фордринг. Тралл кивнул, подтверждая его слова, а стремление орков кинуться в драку чуть поутихло. Мало кто из зеленокожих вояк любил вмешиваться в дела шаманов. Тем не менее Альвин и Элберт, лучший мечник королевского отряда и самый сильный воин не сводили глаз с Гарроша, готовясь, если что, перехватить его. Артас доставал меч медленно, всем видом показывая, что не собирается нападать, но с орка станется принять его жест за оскорбление.
Руны на лезвии клинка засияли синим светом, и первая из пленных душ покинула Фростморн.
- Артас Менетил, предатель и отцеубийца, проклятый самим Светом! И вы можете договариваться с этой тварью? Да любой честный человек должен с радостью пасть в бою, лишь бы не обменяться хоть словом с такой мерзостью!, - полупрозрачная фигура Утера Светоносного в наступающих сумерках выглядела облачком тумана. Зато пронзительный голос паладина слышало, пожалуй, всё Ристалище, - Он обагрил меч кровью невинных людей Стратхольма, превратил мирный город в отвратительное гниющее кладбище нежити…
Незабудки смотрели на привидение с ненавистью, Тея выдохнула: - Не тебе судить!, - но тут же смолкла, повинуясь жесту короля. Артас выслушивал обвинения бывшего наставника с кривой усмешкой и явно не собирался мешать тому говорить.
- Это существо и подвластные ему мертвяки оскверняют наш мир, а вы, допустив такие переговоры, опозорили имя воинов Света. Неужели вы предали все идеалы, с которыми пришли в Нордскол?! Я вижу, что люди стоят рядом с орками, и слушают короля нежити! Как низко пали нынешние паладины!, - праведный гнев нёс Утера всё дальше, - Раньше любой предпочитал остаться незапятнанным, каких бы трудов, какого самоотречения ему это не стоило. Они бы никогда не осквернили себя такими разговорами.
- Достойный брат, я понимаю твою обиду и тревоги, но разве только кровью праведных поддерживается сияние Света? Разве его лучи не ложатся равно на всех, кто не отказывается от него, какого бы цвета не была их кожа?, - Тирион говорил негромко, но отчётливо. Утер обернулся к нему, на мгновение смолк, но через минуту его голос зазвучал ещё пронзительнее:
- А я-то думал, кто посмел устроить эти отвратительные переговоры! Изгнанник, осуждённый лично мною преступник, предавший идеалы рыцарства, осмелился прийти сюда, точно один из братьев по Свету? И его не прогнали, ему дозволили быть здесь? Действительно ли я вижу перед собой паладинов или вам затмило глаза чёрное чародейство?! Как он может говорить о Свете, если нарушил все человеческие законы, защищая зеленокожую тварь!
Мурадин шагнул вперёд, ближе к привидению. Он прекрасно помнил характер Светоносного и понимал, что обличение грехов может затянуться.
- Послушай меня, Утер. Никто не сомневается в твоей доблести, но многое произошло с тех пор, как ты погиб, и даже ты не скажешь, что знаешь всё. Ты обвинил сэра Фордринга, а ведь Свет не оставил его, несмотря на ваш приговор. Разве этот суд не выше любого земного?
- И ты здесь!, - призрак точно становился ярче, пылая яростью, - Мурадин Бронзобород, не притворяйся, ты знаешь, в чём виновен! Это ты воспитал из Артаса чудовище, ты научил его по вашему обычаю чтить лишь долг и власть, забыв о чистоте и непорочности души! Ты рад видеть выращенного тобой монстра, тебе не противно слышать, как король нежити зовёт тебя другом… Что… Что это?!
Далфорс, стоя на шаг позади тана Бронзоборода, звучным голосом читал молитву упокоения призраков. Чеканные строки окутывали полупрозрачную фигуру золотистым сиянием, пока в яркой вспышке Утер Светоносный не был принят Светом, за который так страстно сражался.
- Покойся с миром, доблестный и отважный брат, ибо ты всех уже задолбал, - произнёс дварфский паладин. Повисло молчание.
Но тихие слова Теренаса Менетила были слышны только его сыну.
- Артас, я не знаю, когда мы увидимся ещё раз. Ты принял на себя непростое бремя, и путь твой будет долгим, очень долгим. Но я всегда верил, что ты станешь достойным королём. И я тебя прощаю.
Ещё долго после того, как туманный облик развеялся, Артас неподвижно смотрел перед собой. Он так и не успел ничего сказать. «Его прощение страшнее всех упрёков. Потому что милосердия я не заслужил».
Наконец, живой голос прервал затянувшееся благоговейное молчание – Вариан Ринн, стараясь казаться невозмутимым, произнёс:
- Если союзники мои не скажут слова против, я принимаю условия перемирия, - дождавшись согласия от Тралла и Фордринга, он добавил, - но есть одно условие, о котором я должен предупредить, ибо оно касается чести королей Юга. Дороги войны сложены не только из честных боёв, но и из хитростей, и долг перед сюзереном порой вынуждает и рыцарей идти на коварные планы. Перемирие стирает всё. Но я клянусь, что если встречу рыцаря Вольдемара Элвиншилда на землях Штормграда, то немедля прикажу его повесить!
- Если он уже нежить, то вешать несколько бессмысленно, - прокомментировал Далфорс.
- Значит, для начала верёвку освятят, - отчеканил Вариан Ринн.
- Я принимаю твои слова, король Юга. Рыцарю Элвиншилду будет передано, что ждёт его на твоих землях, - тем более, что он это и сам прекрасно знает.
Ристалище завороженно наблюдало, как короли рукопожатием скрепляют перемирие. Невероятный мир, не то оскорбление, не то верх благородства, был заключён.
Пройдёт совсем немного времени, и этот хрупкий союз станет истинным, когда армия Севера вместе с Альянсом и Ордой выступит против безумного дракона. Спустя несколько дней горькая весть из Стальгорна скажет Мурадину Бронзобороду, что старший брат его скован камнем, и долг перед кланом требует от него занять трон. Дварфов нелегко сломить потерями, но в ту долгую вьюжную ночь Мурадин будет очень рад, что его ученик разделяет с ним эту скорбь.
Но пока что никто не знает, чем обернётся перемирие. Будет ли новое знамя Лордерона развеваться рядом со стягами Штормграда и Стальгорна? Единственное, в чём Артас был уверен – он всё сделал правильно. А те, кто сохранил ему верность вопреки всем испытаниям, будут рядом с ним.
и я даже не знаю, что тут ещё сказать.
Молодой шаман смотрел на знаки и чувствовал, что боится. Духи были встревожены, это точно, но что их переполошило, что они хотят сказать своим потомкам? Какие бедствия принесёт Дренору будущее? Спрашивать совета у старшего не хотелось, всё же приятнее чувствовать себя уже шаманом, а не ещё учеником, но молча ощущать беспокойство духов было ещё хуже.
Старший шаман сидел неподалёку, вглядываясь не то в ночь, не то в таинственный мир стихий и ушедших. Заметив тревогу юного помощника, он усмехнулся:
- Большое дело творится этой ночью, да. Нер'Зул наконец-то предстал перед духами, и теперь духи ему объясняют, что он отдал наш народ в рабство демонам, что он предал орков. Короче, морду ему бьют.
Несмотря на простые и понятные слова, молодого орка всё ещё потряхивало. Он видел, как среди следов духов выделился один, пылающий яростью. Чья-то душа, гневная и в то же время наслаждающаяся боем.
- И его ты видишь, - каркнул старик, - это Нер'Зул объясняет духам предков, что могли бы и предупредить, а не сидеть и смотреть, что вы сами от нас отвернулись, не дали вовремя знака, а он что мог, то и делал! Короче, он бросает вызов всем предкам разом и готов всем им бить морды.
До рассвета они сидели молча – старший шаман следил за схваткой духов, молодой поддерживал костёр. Когда первые лучи зари вплелись в сполохи неба Награнда, младший шаман вновь бросил гадательные палочки и замер, поражённый открывшимся.
- Добрые знаки, благоденствие и удача для племени. Но почему?
Старик хлопнул юношу по плечу:
- Они орки, в них течёт та же кровь, что и в нас. Подрались – помирились, теперь всё хорошо.
Дренош Саурфанг вообще редко видел сны, обычно ему приключений и наяву хватало. А с тех пор, как он стал нежитью, всякие там ночные кошмары или красивости попросту обходили его стороной. Но сейчас он проснулся от увиденного во сне пейзажа Награнда - такого знакомого и такого прекрасного. Настоящее видение, посланное духами.
По обычаям своего племени, Саурфанг носил браслет с камешками, на которых были шаманскими знаками написаны имена его предков, тех, кто ему покровительствовал или предупреждал. Рыцарь смерти перебирал камешки, пока не коснулся нужного, который вставил в браслет он сам и сам же написал на нём имя.
- Спасибо тебе, шаман Нер'Зул.
В одном из залов Наксрамаса собралось несколько орков - ветеранов. Разжигать костёр смысла не было, поэтому они просто сели кругом, пошла из рук в руки чаша с напитком, может, и демонским, но зато разгоняющим тоску. Даже нежить хмелела от этого зелья.
- И вы тоже это видели?, - Дагрон, командир этой ватаги, смотрел на чашу, точно пытаясь вспомнить каждую мелкую черту приснившегося.
Остальные кивнули, один из орков задумчиво сказал:
- Столько лет прошло... Неужели духи только сейчас простили его?
Дагрон мрачно оскалился:
- Нет! Это Нер'Зул только сейчас простил их!
Орки такие орки...
Огненный Тигр, история все эпичнее и напряженнее; благодарствую, что находишь время для продолжения!
В общем, эта история наконец дописана. Хотя вряд ли у меня получится насовсем распрощаться с этими героями.
Да и нужно ли?)
А по поводу предательств скажу - тема это непростая и сложная; иначе бы для каждой стороны во всем мирах существовали бы исключительно "мерзкие предатели", а не в том числе и "убедившиеся в правоте нашего дела и перешедшие к нам".
А по поводу предательств скажу - тема это непростая и сложная
Ну да, предатель - не всегда человек, пошедший за корзиной варенья и бочкой печенья, бывает и ситуация, что оставаться на этой, вроде бы своей стороне уже нельзя. Те из Незабудок, кто ушёл из отряда, ушли отнюдь не ради награды или чего-то подобного.
Мы с половинкой будем ждать)
Те из Незабудок, кто ушёл из отряда, ушли отнюдь не ради награды или чего-то подобного.
Это понятно.
А как тебе двое воинов Нер'Зула - самый младший и самый старший из тех, кто считал себя его воинами?
Огромное спасибо. Тут кучу раз говорили, но хочется повторить тоже - у вас мир лучше, чем каноничный. И нет злодеев, совсем, ни одного, все понятные в своей личной правоте или своих заблуждениях.
Слова, сказанные призраком короля создают такой контраст с длинными обвинениями Утера... И реакция на них соответствующая.
И не про историю, но про масштабы героизма - вы ведь писали это пять лет! Восхищаюсь, что история при этом не была брошена, и нет резких скачков стиля, нет повисших сюжетных хвостов.
Так что... Огромное спасибо. Еще раз извините за вторжение.
Спасибо за ваш отзыв, мне действительно хотелось показать эту историю логичной, с нормальными героями и... тёмными героями. Артас и его воины отнюдь не добры, но они и не воплощение зла ради зла, У них у всех есть повод действовать так, как они действуют.
Утер со своими обвинениями, увы и ах, добился прямо противоположного эффекта - многие, слышавшие его, начали слегка сочувствовать Артасу, мол, с таким наставничком и не так озвереть можно. А насчёт прощения Теренаса... Не зря Артас подумал, что оно страшнее любых упрёков. Потому что Король-Лич ждал обвинений, ждал всего, но не прощального благословения. А Теренас, помимо любви к сыну, ещё и понимал, что другого правителя у всей этой разношёрстной нежити просто нет. И любая попытка выяснения отношений между отцом и сыном в итоге отзовётся что на перемирии, что на нынешних подданных Артаса. Теренас всё же не только отец, но и король.
А вам, Гость, тактично присоветую: если завидно - завидуйте молча
Ramine, Reine des souris Нет уж, я - мастер злодеев, а не Ниэнна фэндома, простите.
...и у которой этот уголовный персонаж оправдан крайне "оригинально" - он же "воен Света", ему все простится.